Новое политическое поколение в России, выросшее, впрочем, на старых присказках о том, что верхи уже не могут, а низы не хотят, все ожидало: что случится, когда грянет экономический коллапс? Когда нефть подешевеет? Когда народ выйдет на улицы? Ну вот, он понемногу начал выходить. И что? И ничего!
Около ста шахтеров компании "Кингкоул" в Ростовской области объявили голодовку. Им не выдают зарплату с мая прошлого года (прошлого, не нынешнего!). Предприятие задолжало своим работникам около 300 миллионов рублей.
Россия, конечно, удивительная страна. Жить в ней не то чтобы весело, но и не скучно. Есть ли в какой другой стране мира шахтеры, которые год будут работать бесплатно? Если бы ростовские шахтеры начали протестовать спустя месяц после задержки зарплаты, им бы, наверное, долг быстренько погасили. Но если они терпят год, то зачем беспокоиться? Потерпели год, потерпят другой!
А где еще, кроме России, люди готовы морить себя голодом, когда их обманули и обокрали? Они не пытаются наказать жулика-работодателя, лишив его прибыли. Они не объявляют забастовку. Они лишают пищи и здоровья самих себя! Уникальный протестный опыт.
К пресловутым загадкам русской души можно отнести и наивную веру в доброго царя, генсека и президента. Шахтеры апеллируют к верховной власти. Они ищут защиты у Владимира Путина. Они и год назад к нему обращались, да без толку. Они говорят, что во всем виновато местное начальство. Бояре – плохие, царь – хороший.
То же говорят и краснодарские фермеры. Вечером 21 августа они отправились на своих тракторах в Москву, чтобы добиться встречи с федеральными властями. Они хотели "рассказать о коррупции и рейдерских захватах" в регионе. Колонну из 17 тракторов и нескольких десятков машин, на которых ехали около 50 фермеров, днем 22 августа блокировала полиция Ростовской области. 12 человек задержали и влепили им по 10–15 суток ареста.
Требовавшие справедливости фермеры выставляли на своих тракторах портреты Путина. Надели футболки с его изображениями. Демонстрировали лояльность верховной власти. Не помогло. Как и 111 лет назад в Петербурге выставленные в первых рядах многотысячной демонстрации портреты царя и православные иконы не защитили мирных демонстрантов от солдатских пуль и казачьих шашек. Они тоже хотели пожаловаться царю на притеснения начальства, вручить ему петицию о рабочих нуждах. Да только Николаю Александровичу Романову на своих подданных было начхать: он уехал в свою резиденцию в Царском Селе, а разбираться с протестующими велел своим подчиненным.
"Кровавое воскресенье" стало прологом к Первой русской революции. Протесты фермеров и шахтеров таким прологом, похоже, не станут. Прежде всего потому, что протестующие требуют справедливости для себя, а не для всех. То есть потому, что требования их экономические, а не политические.
А что же политики, оппозиция? Им сейчас не до того, у них впереди выборы. Расписаны по часам графики, разнесены по сметам затраты. Идет потешная предвыборная гонка за вожделенный приз – шутовской колпак депутата абсолютно недееспособного, идеально управляемого и совершенно бесполезного парламента. Настоящая оппозиция расценила бы удар по системе снизу как подарок судьбы. Настоящая оппозиция соединила бы свои политические расчеты с недовольством фермеров и шахтеров. Но то – настоящая оппозиция…
Между тем, эти политически наивные, плохо организованные и стратегически непродуманные протесты в последнее время участились. 13 июля более сотни строительных рабочих заблокировали выходы со стройки стадиона "Зенит-Арена" в Петербурге. Строители жаловались, что им уже два месяца не выдают зарплату. 29 июля в Орле у стен завода "Дормаш" прошла акция протеста. Несколько десятков рабочих потребовали выплаты долгов по зарплате – в общей сложности более 40 млн рублей. 29 августа в Тольятти бывшие работники предприятия "АвтоВАЗагрегат" перекрыли федеральную трассу М5, также требуя выплатить им долги по зарплате – более 60 млн рублей.
Успехом эти акции не увенчались. Ни региональная, ни федеральная власть общественные интересы не учитывает. Это для них другая жизнь – чуждая, непонятная и враждебная. А на социальные выступления у власти всегда есть стандартный ответ: ОМОН, суды, Национальная гвардия. Чем шире будет фронт протестов, тем жестче будут репрессии. Власть остановится только в том случае, если у нее не хватит ресурсов для подавления общественного недовольства. Если на каждого полицейского придется сто протестующих. Тогда, пожалуй, и полиция задумается о смысле жизни.
Но это вряд ли случится до тех пор, пока протестующие требуют зарплаты для себя, а не свободы для всех.
