В возрасте 84 лет в Тбилиси умер режиссер, сценарист и художник Резо Габриадзе. Об авторе фильмов «Мимино», «Кин-дза-дза», человеке-вселенной и добром гении — Екатерина Барабаш.
Иногда посмотришь вокруг и изумишься: как это господь бог, природа или какой там есть высший разум допускают еще существование человеческого мира на земле? Потом подумаешь немного — и поймешь: наверное, только для того, чтобы спускать в него, в этот человеческий мир, собственных посланцев, не забыв вдохнуть в них сначала что-то такое, что бережется только для них. Их очень мало, этих посланцев, но они делают самую важную в мире работу — они оправдывают существование человеческого племени на земле. Они — добрые гении.
Резо Габриадзе был не просто добрым гением — он был человеком-вселенной. Он был само Возрождение, его гигант и творец. Природа отсыпала ему талантов с запасом, словно опасаясь, что он раздаст все людям и ничего не оставит себе. Резо так и делал — все раздавал людям, но, как и полагается, полнился талантами еще больше.
Немного личного. Сколько-то лет назад у меня была возможность взять у Габриадзе интервью. Обрадовалась как дитя — ура, у самого Резо Габриадзе, великого сказочника, философа, художника — ну удача так удача! И… отказалась. Не поверите — испугалась. Он вдруг показался таким большим, необъятным, я вдруг представила его себе мыслящим океаном и поняла, что хоть убейте не знаю, как с ним говорить. Какие у меня могут быть вопросы к Габриадзе? Это все равно что накатать список вопросов к Пушкину, или к самой природе, или к Сократу, или к всемирному разуму. Вопросов тьма, а задавать их глупо. Это случилось со мною первый и последний раз в жизни. Знала, что буду жалеть, а все равно…
«Пусть слезы у вас будут только от резки лука», — гласит надпись на вывеске Театра марионеток Резо Габриадзе. Ах насмешники — знают ведь, что мало кто выходит без слез с их спектаклей. «Рамона» — пьеса о любви двух паровозов — покажите человека, который бы не смахивал слезу на выходе из театра? А фантастически трогательный «Сталинград»? Вы правда не плакали? Ну значит, не видели. А может, ваше сердце не сжималось на последних эпизодах картины «Не горюй!»? Да кто ж вам поверит…
Сейчас мало кто помнит, а молодые и вовсе не знают такого явления, как грузинские короткометражки. Их придумал и ими фонтанировал Габриадзе. Целый сонм коротеньких фильмов, в которых — и грузинский фольклор, и целый набор ярких типажей, и поиски смысла жизни, и философия жизни. Помните двух дорожных рабочих с их бесподобными диалогами, превращающими каждую короткометражку в притчу о сложном и важном? Это все был Габриадзе.
Как стремительно Габриадзе вошел в кино, так стремительно из него и вышел. Он словно перерос кино, чутье художника подсказывало, что есть более плодородные почвы для его таланта. Резо Левановичу нужны были новые герои, новые отношения со своими героями — ему надо было их чувствовать, они должны быть податливы, послушны, но каждый со своим особым характером. Он сам хотел создавать этот характер, смотреть, как он рождается, держать его в руках. И появился Театр марионеток. Как потом признавался Резо Леванович, он думал, что с куклами обретет свободу — не надо будет ругаться с актерами, не надо гоняться за зрителем — его новый театр будет совсем маленьким. А на деле стал заложником своих «актеров». Габриадзе все делал вручную — рисовал задники, делал кукол. Большая физическая работа. По сути — строительство. И до такой степени мастер устал от всего этого, что на несколько лет прекратил работать с куклами, ничего не ставил в своем театре. Засел в мастерской, занялся живописью, размышлял над будущим фильмом, который стал его прощальным поклоном человечеству.
Строго говоря, «Знаешь, мама, где я был?» — фильм его сына Левана. Но рисунки, по которым сделана картина, — его, Резо. Габриадзе как-то сказал, что счастья не бывает здесь и сейчас. Счастье всегда — в воспоминаниях. Вот ты вдруг застыл и стоишь так минуту, или меньше, или чуть больше. Потом побежал дальше. И в этот момент не знаешь, что счастлив. А пройдет много-много лет — и ты поймешь, что именно тогда, в тот самый момент, ты и был счастлив. «Знаешь, мама где я был?» — о том самом, не сразу понятом счастье. О счастье быть ребенком. О счастье иметь бабушку и дедушку, которые тебя обожают. О счастье жить в послевоенном голодном Кутаиси. О счастье плакать от счастья, вспоминая, как пленный немец построил бабушке и дедушке нужник.
Резо Габриадзе был человеком Возрождения — многогранный талант, любовь к миру, масштабный и одновременно — тихий, не декларативный — гуманизм. Художник, писатель, драматург, скульптор, режиссер — мироздание отмерило Резо Левановичу талантов так щедро, что хватило бы на несколько художественных сообществ. Боги рождаются и на земле, только рано или поздно они уходят. И наступает сиротство...
Екатерина Барабаш
