На встрече с главой марионеточной администрации «ДНР» Денисом Пушилиным Владимир Путин проливал крокодильи слезы по Евгению Пригожину и делился воспоминаниями о своих близких отношениях с основателем «Вагнера». Действительно, Путин и Пригожин установили близкие отношения еще в 1990-е — и их связь может быть одной из лучших иллюстраций мафиозно-чекистского симбиоза, который и стал сутью современного российского государственного устройства. При этом Пригожин был ценен для Путина именно тем, что готов был исполнить любые, даже самые неприглядные поручения российского президента. Там, где Путин и его спецслужбисты не хотели мараться сами, Пригожин с готовностью подставлял плечо.
Возомнил себя равным
Но в чем же тогда суть конфликта, который и привел к гибели главного вагнеровца и его подручных? А в том, что Путину пришлось просить Пригожина о несвойственных поручениях и быстрый взлет в буквальном смысле слова вскружил бывшему «шеф-повару» голову и позволил ему поверить, что он теперь ровня тем, кто составляет подлинное окружение российского президента — чекистам, чиновникам и друзьям детства.
Когда Путин вспоминал о Пригожине, он с придыханием говорил о «камнях», то есть о бриллиантах. Ну и о золоте, и о прочих заработках Пригожина в Африке — заработках, которые были, возможно, деньгами самого Путина. В Африке «Вагнер» по сути дублировал российские спецслужбы. Там, где не хотели светиться люди из ФСБ и Главного разведывательного управления Генштаба, приходил Пригожин. Ну а Путин при этом мог не думать о репутационных рисках и ездить на саммиты «Большой восьмерки».
Пригожин исполнял роль этакого нового Боба Денара — ведь знаменитого французского «солдата удачи», некоторое время фактически правившего Коморскими островами и замешанного в серии переворотов в африканских странах, тоже подозревали в связях со спецслужбами. Но Денар, как и Пригожин, действовал от собственного имени.
Дорога к политической могиле
Перелом во взаимоотношениях Пригожина и российского истеблишмента произошел не от хорошей жизни. Провал путинского блицкрига в Украине продемонстрировал, что у российского президента просто нет свежих сил для продолжения войны. Появление на фронте вагнеровцев, карт-бланш Пригожину на вербовку заключенных — все это были чрезвычайные меры, направленные на необходимость «сковывания» украинских войск на время, когда Шойгу и Герасимов будут готовить новую армию для наступления или хотя бы для обороны позиций на уже оккупированных территориях.
Пригожин отнесся к своей новой роли куда более серьезно. Он стал воспринимать себя в качестве руководителя альтернативной армии, а не как вожака штрафбата. Теперь он действовал уже не в Африке, не выполнял специфические задания, а помогал Путину в осуществлении главой цели российского президента — завоевании и уничтожении Украины. И почему бы тогда не попытаться обойти конкурентов, рассказать Путину об ошибках Шойгу и Герасимова, стать главой новой «опричнины», которая обеспечит Путину безопасность и вечное правление?
Так война в Украине стала для Евгения Пригожина дорогой к политической могиле — вне зависимости от того, каких результатов вагнеровцы добивались на этой войне. Пригожин так и не понял Путина, не понял того, что во взаимоотношениях зэка и вертухая не может быть равноправия, даже если они знакомы три десятилетия и имеют общие финансовые интересы. И уж тем более зэк не может лаять на лагерное начальство. А Шойгу с Герасимовым — они именно что из этого начальства.
Вопрос времени
Пригожин, как и каждый человек, который хотя бы раз общался с Путиным или просто следил за его стилем руководства, не мог не знать, что Путин не принимает кадровых решений под давлением: напротив, всякий раз он отказывается от навязываемых отставок. Но Пригожин, кажется, искренне поверил, что после начала войны в Украине, после Бахмута он вместе со своими наемниками стал для Путина незаменимым. И тут он просчитался. Как любой выходец из КГБ, Путин доверяет только системе и не воспринимает несистемных поступков. И убежден, что только система может гарантировать его вечное правление. Поэтому вопрос утилизации Пригожина — политической или физической — был только вопросом времени.
А что же «Вагнер»? А «Вагнер», поскольку российское руководство более не нуждается в защите репутации, просто будет заменен силами российских спецслужб в Африке или просто станет частью новых отрядов, которые могут быть использованы, например, в возможной войне в Нигере. Свою специфическую военную задачу боевики — и в Украине, и в Африке — уже выполнили. И если теперь вагнеровцы, несмотря на гибель Пригожина и Дмитрия Уткина, все же в каком-то количестве останутся в Беларуси, это будет означать одно: для возможной «гибридной войны» против Польши и Литвы Путину по-прежнему нужен не «Вагнер», а декорация «Вагнера».
