Я прощаю твой уход, папа!

Рейчел Толсон — американская писательница и блогер, мать шестерых сыновей, в преддверии Дня отца написала пронзительный текст о том, что ощущает ребенок в семье, из которой уходит папа. Это произошло уже достаточно давно, но только сейчас я могу сказать это вслух. Я прощаю тебя.

В один прекрасный день ты вышел из дома чтобы жить в другой семье: это самое тяжелое, с чем нам пришлось смириться. Что ты будешь не с нами, а с ними, что они победили. Мне понадобилось очень много времени, чтобы понять, что ты сделал это не из-за меня, не из-за того, что в чем-то я не справлялась, что я была не такая замечательная как те, другие дети, которых ты выбрал.

Я выпустилась с лучшим аттестатом из школы – да, для тебя. Я худела и зубрила как ненормальная на первом курсе колледжа тоже для тебя. Я работала не останавливаясь на отдых, пока не получила место в лучшей газете Техаса. Для тебя. Я большую часть своей жизни доказывала, что я – молодец, что я справляюсь, что во мне нет ничего такого, чтобы заставило тебя уйти. Я знаю, что ты не хотел всех этих страданий, ты не хотел ранить меня так, как ты ранил меня, я прощаю тебя.

Я прощаю тебя за то, что ты ушел.

Ты помнишь, как мы сидели на том диване перед телевизором обнявшись и ели маринованные огурцы из одной тарелки, и смотрели «Кошмар на улице Вязов»? Ты помнишь, как ты проверил, не спрятался ли Фредди Крюгер под кроватью и обнимал меня, чтобы «папина дочка» не боялась? Те же руки, которые не давали мне уйти под воду в бассейне, они разомкнулись и я оказалась далеко от тебя.

Но я прощаю тебе твои руки.

Ты, наверное, не знал этого тогда, но когда ты ушел, ты унес с собой нашу уверенность, нашу стабильность, нашу свободу. Моя мама должна была так тяжело работать, чтобы растить нас одна, она ела только, чтобы не свалиться без сил и загнала себя совершенно, чтобы успевать быть везде, где мы, дети, в ней нуждались. В этом была сила ее любви, но мы-то все равно проиграли. Мое детство закончилось и я стала взрослой в 11 лет, чтобы мои братик и сестричка чувствовали себя хоть немного уютнее в нашем опустевшем мире.

Но я прощаю тебя за уход.

Все, что ты потом говорил во все те годы после развода, все твои обещания позвонить, которые ты не исполнил, все те разы, когда ты обещал прийти — и не приходил, все те мелочи, которые, как ты думал, я не запомню, вроде: «не будь как твоя мать» и «все это глупости», или «ну, придумай, над чем тебе плакать» — все это преследовало меня, как кошмар, как тот Фредди Крюгер. Я теперь знаю, что слова ранят, если держать их внутри, если позволить их острым краям ранить в самое сердце. Поэтому я с некоторых пор решила их отпустить.

Я прощаю тебе твои слова.

Мы провели те два лета с тобой, а потом ты исчез. Мы все думали, что могло случиться, чем мы могли тебя разочаровать и можем ли мы теперь каким-то образом все исправить, доказать, что мы лучше, чем ты о нас думал. Но такого случая не представилось до той весны, когда я была уже в колледже, а к тому времени прошло целых семь лет.

Но я прощаю тебе твое исчезновение.

У тебя не получилось прийти на мой выпускной в колледже. Я стояла на сцене и как лучшая студентка говорила прощальную речь, желая всем ребятам, моим друзьям сил и возможностей изменить мир вокруг к лучшему. У тебя не получилось прийти на мою свадьбу. Ты мог бы проводить меня к алтарю вместе с моим отчимом, который растил меня больше лет, чем ты. У тебя не получилось прийти ни тогда, когда появился на свет твой первый внук, ни тогда, когда родились и все остальные.

Я прощаю тебе твое отсутствие.

Я прощаю тебя за то, что ты разрушил свой брак и ранил троих детей, и омрачил наше детство, потому что я узнала, кто ты только годы спустя. Я знаю, что разрушать и ранить, и омрачать не было твоим намерением. Я знаю, что когда ты это сделал, ты не был самим собой, но стал им теперь. Я вижу настоящего тебя в твоих глазах, когда ты смотришь на своих внуков. Ты – не разрушитель, ты – созидатель, отец и возлюбленный. Я вижу твою улыбку и слышу твои слова. О том, что ты хотел бы быть лучшим отцом для нас, чем был.

Папа, мы освобождаем тебя от твоих сожалений. Посмотри, мы теперь сильнее, чем были, мы помним боль всех тех лет, поэтому мы знаем цену любви – ведь мы почти десять лет добивались ее, искали ее. Все эти годы, что тебя не было рядом сделали меня такой, какая я есть, я поняла, что страдание возникает из любви, в которой мы отказываем другим, что прощение – это избирательная память. Поэтому я выбрала помнить. Твою руку, которая нажимает кнопку «play», когда я первый раз пела сольную партию в церкви, как ты гордо улыбнулся – я не забыла слова и спела так, как мы с тобой репетировали. Это потому что ты дал мне смелость петь так свободно. Помнить, как ты меня обнимал, когда в фильме было особенно страшно и показывал, что под кроватью нет никакого Фредди Крюгера. Потому что ты дал пищу для моего воображения. Помнить твои зеленые и прозрачные глаза, когда ты первый раз попросил прощения. Это был единственный раз, когда я видела в твоих глазах слезы. Потому что ты дал прощению благодатную почву. Я надеюсь, ты тоже все это помнишь, папа. Я надеюсь, ты отпустишь все остальное. Будь свободен. И, конечно, будь любим. С Днем Отца, папа.