На протяжении пары последних дней официальные средства массовой информации радостно «трубят» о воскресном вояже Путина на австрийскую свадьбу и последовавшей после этого встрече российского «гаранта» с канцлером Германии. В то же время западные СМИ весьма скептически оценивают эту встречу, утверждая, что она прошла далеко не в пользу России. Свое мнение о том, зачем Путин встречался с Меркель, как его воспринимают сегодня на международной арене, какая ситуация сложилась внутри так называемых российских элит, и чем это чревато для страны в будущем, высказал известный журналист и политический деятель Андрей Пионтковский.
– Андрей Андреевич, пожалуй, главным событием последнего уикенда был заграничный вояж Путина, который увенчался встречей Путина и Меркель. Мнения по итогам этой поездки президента РФ разделились. В то время как из официозных российских СМИ мы слышим бодрые заявления, западная пресса и многие эксперты куда более скептичны в своих оценках итогов путинских «гастролей». Однако ни те, ни другие не отвечают на вопрос, собственно, зачем Путин отплясывал на какой-то странной свадьбе в Австрии, зачем после этого с ним встречалась Меркель?
– Это действительно была не просто встреча Путина с Меркель, а такой дуплет, где Путин выступал в роли «свадебного генерала» или скорее «свадебного майора» (его высшее звание во время службы в КГБ). Он действительно сначала побывал на свадьбе одной австрийской фашистки, правда, у многих относительно ее пола возникли вопросы: возможно, она фашист либо трансгендер, я не знаю. Очень показательно, что национальный вождь уже до корпоративов опускается – прямо как его соперница на «выборах» Собчак. Это и ответ на Ваш вопрос – «Зачем?»: А вот затем, чтобы любыми способами показать, что он принят западным высшим обществом, что нет никакой изоляции, что его воспринимают как своего. Это очень важно, прежде всего, для его ближайшего окружения, которое начинает нехорошо задумываться, а справляется ли «пахан» с возложенными на него функциями обеспечения безопасности наших активов за рубежом. Речь идет о том русском триллионе в Америке, о котором ранее мы с Вами уже говорили.
А чтобы дать общую оценку этому динамичному вечеру, когда он слетал в Австрию, Германию и обратно, надо сначала сказать пару слов не о Путине, а о Венедиктове. Мои взаимоотношения с «Эхом Москвы» и его главным редактором далеко не благостные, как Вы знаете. Тем не менее, я всегда безо всякой иронии подчеркиваю очень важную роль «крота», которую выполняет Венедиктов на вершине российской власти, куда «всеблагие» его регулярно приглашают, как собеседника на пир. «Крота», который время от времени приносит нам всем ценнейшие крупицы достоверной информации, и за эту его общественную функцию я его очень ценю. Мы с ним на эту тему даже как-то разговаривали, и он на меня не обижается за мою метафору. Так вот наш замечательный «крот» сегодня утром в Твиттере написал, что весь шум вокруг свадебного визита, который освещается по телевизору уже вторые сутки в мельчайших подробностях, призван прикрыть неудачу встречи с Меркель. Такая быстрота реакции и такая не совсем характерная для Венедиктова жесткость формулировки свидетельствуют о том, что наверху результат встречи воспринят крайне негативно. Кстати, на Венедиктова сразу же обрушилась куча ботов: «Откуда, на каком основании, почему Вы так предполагаете?». Он в обычной своей манере и на этот раз совершенно справедливо ответил, что он не предполагает, а он знает.
– Телеграм-канал «Незыгарь» сегодня написал о том, что после встречи Меркель и Путина отменили любые выборы в так называемых «ДНР и ЛНР», и якобы это свидетельствует о том, что Путину удалось договориться относительно строительства «Северного потока-2»…
– Задача «Незыгаря» заключается в том, чтобы транслировать благоприятные для Путина сигналы, но в данном случае, вероятнее всего, он прав. Однако твиттер Венедиктова и информация о том, что Меркель поддерживает «Северный поток-2», никак друг другу не противоречат. Более того: я хочу подтвердить, что я абсолютно доверяю информации о том, что в верхах царит ощущение неудачи после встречи с Меркель. А чего они там ожидали, интересно? Путин вывалился с совершенно неприличной и поднятой на смех всеми германскими медиа идеей. Он разбомбил Сирию, сравнял с землей Алеппо, массу других объектов, три года хвастался, как замечательно наши военно-воздушные силы в Сирии тренируются на мирных жителях (в Воронеже наверняка было бы дороже), а теперь хочет, чтобы Запад и Германия все это восстанавливали. Какой-то очень мрачный юмор от хулигана Вовочки, это хуже, чем его похабные анекдоты или научные лекции о **** гнид.
Но в чем все-таки правы все эти «Незыгари», которые хотят что-то позитивное отметить для Путина. Сам факт этой поездки является, вообще говоря, определенным успехом Путина. Любая встреча, независимо от ее результата, сам факт, что его принимают, а не отказываются от встречи, как с военным преступником и крупнейшим в мировой истории вором, – это определенная победа Путина, и в этом, конечно, проявляется двусмысленность и непоследовательность поведения Запада.
– Возникает вопрос: «Зачем это нужно Меркель?».
– Поведение Меркель и есть лучшая демонстрация беспринципности Запада. Ей нужен «Северный поток», и в данном случае она как бы выступает союзником с Путиным против Трампа, который планирует на этот «Северный поток» наложить санкции. Она уже второй раз играет в эту игрушку. В прошлый раз, когда она приезжала в Сочи, она уговаривала Путина, чтобы он сказал, что строительство «Северного потока» не нарушит интересы Украины. Но в итоге ей самой приходится раз за разом произносить эту стандартную фразу, а он важно и неопределенно кивает в ответ, что да, при определенных условиях часть газа, возможно, будет идти через Украину.
Ей обязательно нужно протащить «Северный поток», и для очистки совести она хочет создать впечатление, что в ответ сделала что-то хорошее для Украины, о чем-то с Путиным договорилась. То есть два основных вывода после встречи: первый – для Запада экономические дивиденды важнее, чем принципы, и на этом Путин играет, а второй – эта игра имеет свои пределы, и того, чего хотел бы достичь Путин, ему достичь не удается.
И то, что в окружении Путина, на самом верху российской власти, результаты переговоров признали как неудачу – большая внутриполитическая неприятность для Путина.
– Проголосует ли Конгресс за очередную порцию санкций в отношении России, на этот раз направленную против строительства «Северного потока -2»?
– Дело в том, что по «Северному потоку» мы имеем ту редкую ситуацию, когда позиция Конгресса совпадает с позицией Трампа. Трамп при всем своем угодническом поведении в отношении Путина во многих важнейших и чувствительных вопросах безопасности (статья V Устава НАТО, например), в вопросе «Северного потока» занимает достаточно твердую позицию, и нет никаких сомнений, что санкции будут наложены.
– Сейчас очень много разговоров о том, что в окружении Путина активно обсуждается вопрос безопасного транзита власти от Путина к некоему преемнику, который мог бы возглавить страну на условиях сохранения Status QUO. Как к этому относиться – как к «белому шуму», или все эти слухи отражают реальные тенденции?
– Я думаю, что движения в мозгах, безусловно, идут тем более, что произошло фундаментальнейшее изменение общественного сознания в отношении агрессивной российской внешней политики. Как показали опросы Левады, резко изменились индексы отношения к Западу. С 62 до 40% упали отрицательные оценки, а положительные, за улучшение отношений с Западом, выросли с 20 до 42%. То есть военная пропаганда полностью провалилась, и это уже необратимый факт. Есть у нас еще один «крот», не хуже Венедиктова – Валерий Соловей. Так вот он докладывал в своей последней шифровке на «Дожде», что военная пропаганда больше не работает, и что это прекрасно понимают наверху. Холодильник одержал убедительную победу над телевизором, и из этого возникает очень тяжелая для власти ситуация.
«Элиты» знают, что в Америке очень серьезно стоит вопрос о конфискации преступного триллиона российской элиты с тем, чтобы впоследствии передать эти деньги первому посткриминальному правительству России, как украденные у народа. И это подталкивает людишек к мысли, а не попытаться ли упредить эту катастрофу, поменять одного человека, а самих себя и объявить первым российским посткриминальному правительством? Но так как там все абсолютные трусы, в плоскость действий это направление мысли пока не переходит. Однако если в обществе будет нарастать социальное недовольства параллельно с полным отрицанием военно-патриотической «шелухи», то положение Путина внутри «элиты», т.е. той преступной группировки, паханом которой он является, будет ухудшаться. Есть такой закон в уголовном мире – «опущенный пахан уже не пахан».
– Вы упомянули то, что американская элита не намерена идти на уступки Москве в вопросе, как Вы ее называете, гибридной капитуляции. По Вашим ощущениям, хочет ли американская элита поспособствовать смене режима в России? Хотят ли они убрать Путина?
– Ну это неправильная постановка вопроса. Это не дело американцев – убирать Путина. Убирать Путина будет российский народ, возмущенный своим положением, либо ближайшее преступное окружение Путина, которое сочтет его неспособным выполнять функции хранителя общака.
А самым серьезным внешним ударом по путинскому режиму в целом, а не по одному конкретному человеку, станет просто строгое выполнение американцами собственного законодательства о замораживании и конфискации капиталов, нажитых преступным путем. Таких капиталов, укрытых российской элитой в юрисдикции Соединенных Штатов, – примерно 1 трлн. долларов. Вот когда американцы начнут выполнять требования своего собственного законодательства, Путину и всему его окружению будет очень трудно удержаться у власти, но обозначать этот процесс термином «убрать Путина» неверно. Правильная формулировка – перестать поддерживать Путина и всю российскую преступную элиту, перестать разрешать им отмывать украденные у российского народа деньги, перестать соучаствовать в этом преступлении, вернуть украденное первому действительно посткриминальному правительству России. И если называть это «вмешательством» во внутренние дела России, то лично я обеими руками за такое «вмешательство». Как и подавляющее большинство моих соотечественников.
