В Донецке я работала в спортивном комплексе. Два этажа, залы с тренажерами, крытые теннисные корты, сауна с бассейном, кафетерий, душевые, парикмахерская, кароче дофига и ще трішечки всякого.
Обслуживали это всё две уборщицы посменно.
Одну из них звали Лидия Брониславовна и она была также монументальна, как её имя. Грациозным толчком плеча она двигала тренажёры, которые по идее запланированы такими, чтоб они не двигались вообще никогда.
В одну могучую кисть Лидия Брониславовна брала промышленный пылесос Томпсон, в другую – одно ведро с водой, а второе с химией. Куда-то ещё пристраивала швабру и величественно поднималась по лестнице на второй этаж «сделать там нормально чтоб было».
Когда она двигалась по вестибюлю, там создавались такие мощные воздушные потоки, что могучих боди-билдеров прижимало к периметру, а сухариков, которые из кардио-зала вышли – ваще сдувало кхерам.
И вы понимаете, всё ж сияло!
Благоухало мистером Пропером и поскрипывало при ходьбе. Нигде ничего, ни пыли между матами, ни жевачек на ковролине, ни новых форм жизни в сауне. Вот просто красиво!
Вторая тоже шото делала, но единственное врезавшееся в память – слова Лидии Брониславовны «Танечка, вы не против, если я свою напарницу немножко обучу ремеслу?». Танечка была только за и всё тикало, как часики.
Хирургическая почти чистота в комплексе была нормой. Не подвигом, не «вау, офигеть!», а просто хорошо сделанной работой, спасибо, вот ваша зарплата.
Но потом Лидия Брониславовна от нас ушла. Прибарахлилась обеспеченным зятем, внуком и отправилась работать бабушкой.
И начался пиздец.
Не было его, пиздеца, а потом вжух – и вот он. За пару недель вырос.
Причем вторая уборщица вроде ж знала, как надо работать. И вроде даже работала, передвигалась по комплексу, мыла что-то. И всё время бідкалась, что тяжело ей, что нужно молодую уборщицу взять, шуструю.
Не, ну мы взяли. Толку ноль.
Говно и тлен геометрично прогрессировали, жевачки вегетативно размножались и прилепливали себя под лавочки, пыль группировалась в клубки и каталась по вестибюлям под завывания начальника.
Из хирургии за один грёбаный месяц комплекс превратился в виварий. С комками шерсти и запахом конюшни.
И можно удвоить зарплату, можно нанять массажиста, который после смены будет массировать уборщицам плечи, можно целовать их в лобик и чесать за ушком, но если рученьки растут из жопоньки, то приходит пиздец.
Это я всё к чему.
Понимаете, есть запас прочности. Маховик крутанули и он будет вертеться ещё какое-то время. Химический процесс идёт, пока не провзаимодействуют все молекулы реагентов. Болезнь убивает не сразу.
Мы пока на плаву только потому, что за прошлые пять лет немножко этого запаса накопили. У нас была своя Лидия Брониславовна.
А теперь всё летит нахрен, причем «всё» - это не для красоты словца. Летит буквально всё. Нет ни одной сферы в стране, про которую можно было бы сказать «Ну тут всё ок».
И на фоне бесконтрольного расходования запаса прочности, все эти нелепые уголовные дела против Пороха, выглядят номером в шоу. Смотрите сюда, тут интересно. А туда не смотрите. Там беспросветный пиздец, зачем вам эти нервы?
Только вот любопытно.
Когда оно всё наебнётся, рухнет нам на головы, когда запас прочности закончится, эти почвары зелёные всё ещё будут с нами или у них уже припасён билет в рай?
Чем они накормят свои 75%, когда даже самый последний лох поймёт, что его наебали?
Я теряю уверенность, что эта власть уйдёт живой.
