В качестве необходимого условия, не только для успеха революции, а вообще для того, чтобы процесс перешел в фазу сопротивления, необходим раскол элит. Точнее, убежденность значительного числа правящего класса, в том числе и вооруженных сил - тех, кто располагает вооруженными силами в этом правящем классе, в том, что режим больше не в состоянии удовлетворять их интересам, что режим стоит на пути дальнейшего развития страны и должен быть заменен. И пока этого не возникает, мне трудно представить, как можно добиться каких-то реальных перемен. Вот, скажем, глядя на Украину, мы понимаем, что эти предпосылки были. Значительная часть Рады, украинского парламента, была настроена революционно, на изменения. Более того, в самих вооруженных силах и силовых структурах Украины не существовало никакого консенсуса по поводу защиты власти, как в 2004 году, так и в 2014 году. Плюс ряд областей Украины, в первую очередь западных, могли всегда послужить базой для любого организованного сопротивления.
В Беларуси ничего подобного нет. И Лукашенко, пока он располагает ресурсами для кормежки силового аппарата, трудно представить, как это сопротивление может стать насильственным и быть успешным. Оно будет молниеносно подавлено самым жестоким образом.
Ситуация в России схожая, и надо понимать, что власть уже демонстрировала неоднократно: аллергии на кровь у нее нет, денег на покупку лояльности силовых структур хватает и пока хватает денег на то, чтобы чиновничий аппарат не саботировал действия верховной власти.
Поэтому я много раз говорил: единственной эффективной стратегией является попытка обескровливания режима, то есть лишения режима неограниченного материального, финансового ресурса. Как только ситуация изменится, начнут происходить необратимые процессы, которые, как мы все знаем, приводят к расколу. И тогда уже начинаются реальные события на улице. Ведь люди же тоже довольно четко понимают и чувствуют, когда власть слабеет и когда выступления против нее могут привести к какому-то реальному результату.
Естественно слежу за всем, и за всей территорией бывшего Советского Союза, но могу больше сказать про Беларусь. Это как раз история, в которой революционный взрыв оказался неожиданным. Все знали, что независимых кандидатов на президентских выборах не будет и никто не станет представлять какую-то угрозу Лукашенко. Он найдет себе удобного спарринг-партнера, подтасует выборы, народ поволнуется и разойдется. Оказалось, что у любого терпения есть пределы, и после двадцати шести лет правления Лукашенко не рассчитал реакции людей, которыми управлял столько времени. Как выяснилось, он их просто не знает. Последовательная упрямая протестная активность в Беларуси сильно отличается от украинского Майдана. Но протест никуда не делся до сих пор.
Параллельно цивилизованный мир признал Светлану Тихановскую законным представителем белорусского народа, одержавшего победу на выборах. Сколько она набрала – не имеет значения, но она явно выиграла эти выборы. Ее деятельность безусловно является частью нового политического процесса. Можно сказать, политической нации. Мне кажется, этот тренд уже не поменяется. Вопрос: как уйдет Лукашенко, сколько страданий и горя он принесет белорусам – никто измерить не может, но совершенно очевидно, что исторически его время подошло к концу.
Чтобы добавить немного позитива, можно сказать о разгромном поражении откровенного путинского ставленника в Молдове Игоря Додона. Это была не просто победа, скажем по-шахматному, в матч-реванше. 4 года назад те же оппоненты встретились во втором туре президентских выборов и тогда Додон победил с незначительным перевесом. Ныне уже показательно: победу Маи Санду обеспечивают молдаване, работающие за рубежом. Не в России, а уже на Западе.
Идет вовлечение новых людей в политический процесс. Приходит их пора. Все-таки со времен распада СССР прошло много времени, выросло новое поколение. Формируется новое мировоззрение. Не важно, где это происходит: в Молдове, в Беларуси, в Украине. Мы видим, что идут политические процессы, в которых роль России уменьшается, потому что ничего конструктивного за 30 лет она предложить не смогла.
Вместо того, чтобы выстраивать структуру британского содружества, она поддерживает влияние через раздувание разного рода конфликтов, политических интриг, а в критических случаях – акты прямой агрессии, как это было в Грузии и в Украине. Но такая роль на постсоветском пространстве сегодняшней России больше не по силам. И это, мне кажется, главный итог этого года, который можно зафиксировать.
