Как известно, в СССР безработицы не было. Наоборот - всюду был недостаток рабочих рук. Это следствие того, что вся промышленность и сельское хозяйство были в руках государства. А государство - собственник неэффективный. На производство единицы аналогичной продукции, скажем танка или атомного подводного ракетоносца в СССР шло в 3-5 раз больше ресурсов, чем в проклятых странах капиталистической наживы. А производительность труда в 3 раза меньше.
Соответственно, чтобы "догнать и перегнатть Америку" в вечной гонке вооружений, требовались все новые заводы, прокатные станы и доменные печи. Вот вам картина маслом: ежегодная потеря черного металла в СССР из-за коррозии и неэффективного использования соствляла 20% от выплавки. То есть вся металлургическая промышленность Советского Союза каждый пятый год работала вхолостую.
Новые заводы, фабрики и прокатные станы требовали рабочих рук. Казалось бы - никаких проблем. Но... В СССР существовало искусственное ограничение движения населения. Это в проклятых США Джон, если ему не нравилось на ферме в шате Айова, мог двинуть искать счастья в крупный город. В стране победившего пролетариата все было не так.
Дело в том, что около 80% регинов Советского Союза жили в ужасающей нищете. В СССР люди были официально разделены на 4 сорта - по категориях снабжения. Существовали специальные списки, каких и сколько товаров надлежало поставлять в города высшей категории снабжения (Москва, Ленинград и некоторые столицы союзных республик), сколько и чего в города первой категории (Донбасс, Урал и некоторые другие регионы где варили броню и клепали танки), а сколько в населенные пункты третьей категории.
Вот эта вот "третья категорыя - более половины страны. В магазинах, кроме морской капусты, кильки в томате и мокрого черного хлеба - пусто. Там годами не видели ни сыра, ни мяса, ни фруктов. В СССР были целые области размером с Германию, где люди рождались, взрослели, женились, рожали собственных детей и умирали, так никогда и не попробовав каково на вкус яблоко.
Естественно, чтобы из этого "социалистического рая" люди не сбежали в города высшей и первой категории снабжения, родная партия придумала прописку. Сбежал с места прописки, - тебя на первый раз штрафовали, а на второй выдавали ватничек с номером на левой стороне грудей и везли в "столыпинских" вагонах лес валить.
В крупных промышленных городах существовала норма прописки: в год не более стольких-то человек. Чтобы сюда не ринулись "нахлебники". Просто так прописаться в Челябинске или Горловке, Киеве или Минске, а тем более в Москве нельзя.
Но был один путь... В крупных городах возводились новые предприятия. Для них требовались рабочие руки. Поэтому существовал ежегодный "лимит прописки" новых малоквалифицированных работников, которых набирали преимущественно из жителей нищей периферии. "Коренные москвичи" (сами когда-то приехавшие из какого-нибудь Пропойска) приезжих этих не любили, поскольку, несмотря на высшую категорию снабжения, даже в Москве был дефицит всего, а тут "лишние рты".
Вот таких приезжих и называли презрительно "лимита". Пути дальнейшие у них были разные.
Возьмем, например, юную девчонку, приехавшую работать на прядильно-мотальную фабрику. После подписания контракта на определенный срок, ее селили в общежитии (комната на 3-4-6 человек), иногда сразу, а чаще через несколько лет ставили в очередь на ведомственное или городское жилье (очередь двигалась медленно и некоторые даже на пенсию уходили, не дождавшись своей).
Девчушка сия была абслютно бесправной и целиком зависела от произвола администрации. Уйти с предприятия, если работа не понравилась, или мастеру девчушка понравилась и тот новоровит в чулан затащить, конечно, можно. Но в случае нарушения "трудового договора", ее выписывали и она обязана была покинуть город.
Многие из "лимиты" когтями цеплялись за город, вкалывая на работе, отдаваясь мастерам по первому требованию, и хватаясь за первого встречного холостого мужика, чтобы быстренько забеременеть и женить на себе. Многие шли учиться заочно - квалификация давала больше шансов не вылететь из Москвы в Пропойск.
Из такой энергичной, жестокой, циничной, прагматичной, умной, готовой на любую подлось и любое унижение "лимиты" впоследствии вырастали начальницы разного уровня, вплоть до министров.
Многие девчушки, которые не смогли приспособиться и были слишком наивны и доверчивы; которых использовали и бросили, возвращались в свой Пропойск в интересном положении. Многие наоборот - "удачно" становились женами местных мужиков и начинали ненавидеть новую "лимиту".
Но огромная часть этих девчушек так и состарится в жутких "общагах", которые в силу наличия в них множества антисоциальных элементов, представляли собой самые настоящие гетто или даже притоны. С безудержным пьянством, повальным развратом, воровством, убийствами, изнасилованиями, подпольными абортами, массовими венерическими заболеваниями и другими "прелестями.
У мужиков из числа "лимиты" были свои проблемы и нюансы. Тоже не очень радостные. Среди них алкоголизм и наркомания - явление обыденное, как простуда весной.
Откуда брались "антисоциальные элементы"? На предприятиях была масса неквалифицированной низкооплачиваемой работы, на которую были согласны люди без образования, с примитивным уровнем культуры. Часто - судимые. Последних особенно много было в городах Донбасса с его бесчисленными "зонами". Отсидев, такой мужик (или женщина), селились тут же в какой-то хибаре или заводской общаге, получая "должность" грузчика, смазчика, уборщицы и т. п.
Постепенно общежития благодаря таким "элементам" превращались в свалки человеческого матиериала. Администрация предприятий, испытывая дефицит неквалифицированной рабочей силы, закрывала глаза и на пьянство, и на нарушения трудовой дисциплины и на откровенно уголовную среду.
А у этой "лимиты" рождались дети. И далеко не все они вырастали благополучными, воспитываясь в люмпенской среде советских заводских "общаг". Естественно, были и исключения. Но "лимита" есть "лимита"...
А колбаса - да, была по 2-20. Правда, не везде...
ЗЫ.
Народ,который не знает или забыл свое прошлое, не имеет будущего - сказал Платон.
От себя добавлю: такой народ обречен ходить по кругу, причем еще и пограблям.
