Португалия взяла на себя смелость что-то изменить: в 2015 году она отринула жесткие меры жесткой экономии, введенные ее европейскими кредиторами, и поставила свою экономику на путь роста
Рамон Ривера едва открыл свой бизнес по производству оливкового масла в залитом солнцем португальском регионе Алентежу, как разразился европейский долговой кризис. Экономика рухнула, зарплаты сократились, а безработица удвоилась. Правительству в Лиссабоне пришлось принять унизительную международную помощь.
Но по мере усугубления нищеты Португалия взяла на себя смелость что-то изменить: в 2015 году она отринула жесткие меры жесткой экономии, введенные ее европейскими кредиторами, и поставила свою экономику на путь роста. Страна обратила вспять снижение заработной платы, пенсий и социального обеспечения и предложила стимулы для бизнеса.
Неожиданная политика правительства и готовность к ее проведению имели мощный эффект. Кредиторы были против, но уныние, охватившее страну за все годы затягивания поясов, начало развеиваться. Производство и экспорт пошли в гору - в том числе в оливковых рощах Ривера.
«Мы верили, что Португалия выйдет из кризиса, - говорит Ривера, генеральный менеджер Elaia. Компания сосредоточила свое внимание на новейших технологиях уборки урожая, и теперь она является одним из крупнейших производителей оливок в Португалии. - Мы понимали, что это лучшее место в мире для инвестиций».
В период нарастания неопределенности в Европе Португалия бросила вызов критикам, которые настаивали на жесткой экономии в качестве ответа на экономический и финансовый кризис. И пока многие страны, включая Грецию и Ирландию - и на какое-то время саму Португалию – подчинялись правилам, Лиссабон восстал, дав начало периоду возрождения, которое способствовало тому, что в прошлом году экономический рост достиг самого высокого уровня за прошедшее десятилетие.
Оживление видно практически везде. По всей стране распахнули свои двери многочисленные гостиницы, рестораны и магазины, чему способствовал рост туризма, который помог сократить безработицу вдвое. Недавно Bosch, Google и Mercedes-Benz открыли офисы и цифровые исследовательские центры, где в совокупности работают тысячи португальцев.
Иностранные инвестиции в аэрокосмической, строительной и других отраслях на рекордно высоком уровне. И традиционные португальские отрасли промышленности, в том числе текстильные и бумажные фабрики, вкладывают деньги в инновации, стимулируя бум экспорта.
«То, что произошло в Португалии, показывает, что чрезмерно жесткая экономия углубляет рецессию и создает порочный круг, - сказал в интервью премьер-министр Антонио Коста. - Мы нашли альтернативу жесткой экономии, сосредоточив внимание на ускорении роста и рабочих местах».
Португальцы избрали Коста, левоцентристского лидера, в конце 2015 года. Он обещал отменить урезание их доходов, которое предыдущее правительство одобрило в целях сокращения высокого дефицита согласно условиям предоставления международной помощи в размере 78 миллиардов евро (90 миллиардов долларов). Коста создал необычный союз с коммунистическими и радикально-левыми партиями, у которых не было власти со времен окончания диктатуры в 1974 году. Они объединились с целью устранить некоторые из самых сложных аспектов аскетизма, в то же самое время пытаясь сохранить хрупкое равновесие с правилами еврозоны.
Правительство повысило зарплаты в государственном секторе, минимальную заработную плату и пенсии и даже восстановило количество отпускных до предкризисных дней, невзирая на возражения кредиторов, включая Германию и Международный валютный фонд. Способы стимулирования бизнеса включали субсидии, налоговые льготы и финансирование для малых и средних предприятий. Правительство намерено достичь профицита к 2020 году, на год раньше срока. Европейские чиновники теперь признают, что Португалия, возможно, нашла лучший выход из кризиса.
