Всем понятно, что развитие экономики способствует решению задач социального характера, которые под силу государству лишь при достижении им определенного экономического уровня. Но здесь можно говорить и об обратной связи тоже.
Так, рост социальных выплат ведет к всплеску рыночной активности: спрос делает осмысленным развитие производства товаров и услуг. Деньги, полученные именно теми, кто в них остро нуждается, идут не в обменные пункты, а в магазины, и даже, если приобретаются в них товары не отечественного производителя, дается работа торговле, которая тоже своего рода отечественный производитель отечественной услуги по продаже, плюс сопутствующей банковско-обслуживающей инфраструктуре. Словом, когда экономикой правит спрос, самое время для всевозможных «социальностей».
А явно социально направленное развитие малого бизнеса — наряду с решением вопроса занятости и вброса на рынок недорогих товаров — дает через упрощение налогообложения еще и более высокую налоговую нагрузку на тех, кто в обмен на простоту и меньший штат считающих готов больше платить, чем на общей системе: налоговая нагрузка единоналожников составляет 5% (не считая ЕСВ!), а у обычных — и 1% к обороту порой считается «много». То есть опять же: на входе — социальное, на выходе — экономический рост.
Кроме того, легитимным инструментом вне плоскости революционных переделов (а легитимности какой-то особой и абсолютной специфика времени уже давно не требует) могло бы стать само налоговое законодательство — посредством, например, установления минимальной налоговой и зарплатной (в сумме, но без учета крупных менеджеров) отдачи (дифференцированно по отраслям — хотя бы укрупнённо!) с единицы стоимости собственности, несоблюдение которой через суд признаётся (если признаётся) [умышленным] уклонением от налогообложения, причем соответствующую статью в особо циничных случаях можно использовать и уже сейчас — было бы желание.
В порядке же законодательно установленного компромисса может быть введен порядок, в соответствии с которым такое уклонение (включая циничное, выявленное задним числом) может повлечь не отсидку до 10 лет по части 3 статьи 212 УК, а наказание более мягкое: выкуп государством соответствующего предприятия — для последующей продажи более эффективным инвесторам — по цене, рассчитанной из старого доброго коэффициента эффективности 0,15 и фактически уплаченного налога на прибыль, причём тех, кто платит хотя бы НДФЛ и ЕСВ с налоговой нагрузкой сверх среднеотраслевой по данным платежам — не трогать.
То есть налог на прибыль, фактически уплаченный «недозарплатящими» в каждом году из последних 3 лет, делится на установленную в соответствующем году ставку, и полученная таким образом — обратным счетом — прибыль (180 : 18% = 1000) суммируется за эти 3 года, делится на 3, после чего средняя прибыль делится на 0,15 (1000 : 0,15 = 6667) для получения стоимости предприятия.
Упрощенно говоря, если оно дороже, то налицо недоплата и тюрьма или выкуп для перепродажи на тех же условиях; если же налог был правилен, то стоимость рассчитана примерно верно.
Просто, понятно, логично, справедливо, гуманно и без всяких революций, заодно — наука на будущее.
Даже можно не пенять на законы военного времени. Хотя на фоне гибели тысяч людей и обнищания сотен тысяч превращение нескольких миллиардеров в просто миллионеров будет встречено с пониманием даже отъявленными либералами.
Ни Европа, ни Америка, оперативно смекнув, что могут быть в числе новых покупателей, против такой мягкой — налоговой — переприватизации даже не пикнет, а если и пикнет, то негромко. У них-то отобрать потом никто ничего не сможет — хотя бы потому, что налоги и зарплаты рядовым работникам там платят нормально.
Что-то в этом есть…
Была бы политическая воля обидеть наших необижаемых и неподсудных.
Постоянный адрес материала http://www.samoe.in.ua/index.php?pub=990
