Пять лет назад Майдан обвиняли в том, что протестующие топчут выбор избирателя. Мол, «дождитесь выборов» и «Янукович – всенародно избранный».
Впрочем, аргументы не подействовали. Собранные в 2010-м году голоса не помогли. Для протестующих все увещевания о том, что Янукович – это выбор народа, не имели никакого значения.
Юваль Ной Харари писал о том, что человек признает итоги демократических выборов только тогда, когда у него есть что-то общее с большинством избирателей. «Если опыт и переживания других избирателей мне чужды и если я уверен, что они не понимают моих чувств и пренебрегают моими жизненными интересами, то пусть против моего голоса будет хоть сто голосов, у меня абсолютно нет оснований принимать такой вердикт».
Именно это и случилось той зимой. У противостояния было несколько измерений. Партия регионов и парламентская оппозиция. Улица против “Беркута”. Майдан против Антимайдана. Уличное противостояние касалось не только конкретного «януковича». Это было борьбой двух этических систем. Взаимоисключающих.
Те, кто поддерживал протест и те, кто мечтал о его разгоне, имели слишком мало точек пересечения. У них были одинаковые паспорта, но на этом сходства заканчивались и начинались различия. У них было разное описание прошлого и разные мечты о будущем. То, что было важно для Майдана – не имело никакой ценности для Антимайдана. И потому у протестующих не было ни единой причины уважать мнение тех, кто вручил Януковичу власть в 2010 году. Они и не стали это делать.
Сегодня уже не получится представить себе Майдан, в котором по одну сторону баррикад будут сторонники Европейского союза и по другую – Евразийского. Аннексия и оккупации оставили последних в численном меньшинстве. Но это не значит, что риски исчезли. Потому что мы можем столкнуться с новой проблемой.
Чем ближе выборы – тем выше накал споров и жестче обвинения. Каждый лагерь подает эти выборы как «последний и решительный бой». Лагерь президента – как борьбу Украины и Кремля. Лагерь Тимошенко – как выбор между геноцидом и процветанием. Лагерь Зеленского – как борьбу «старых элит» и «нового народовластия».
Выборы начинают напоминать референдум о будущем. И главный вопрос в том, как именно обитатели каждого лагеря станут воспринимать своих оппонентов. Одно дело – если вы готовы принять выбор тех, кто голосует за других кандидатов. И совсем другое – если вы изначально демонизируете всех тех, кто голосует иначе.
Если носитель иной точки зрения воспринимается как враг – то нет поводов ждать, что результат выборов станет легитимной основой для следующих пяти лет. Проигравший лагерь всегда может захотеть оспорить эту процедуру. В судах. Или на улицах.
Майдан появляется не тогда, когда бьют студентов. Он появляется тогда, когда внутренние заборы становятся выше внешней крепостной стены.
