Нас с ним связывал один смешной сюжет…
Николай Машовец — звали «молодогвардейского» критика, который в ноябре 1981 года написал донос на Чебурашку и ее автора, опубликованный в «Литературной газете».
Клянусь, там было слова «безродный»! «Безродный» Чебурашка — и ни одного стихотворение о Родине, о гербе, о хлебе! Детей растлевают чужими ценностями!
Я прочитал это в Ленинской комнате своей образцовой в/ч в Забайкальском военном округе. И вслух в возмущении сказал: бред!
И это услышал замполит Седов. И уточнил, что именно бред. И я сказал: бред — рассказывать ребенку про герб. Ребенку надо — про мишку, про Чебурашку…
И замполит Седов тоже донес — уже на меня.
И через пару месяцев меня свезли к особисту. И после допроса сняли на хрен с офицерских сборов. И я вернулся домой сержантом, за что всю жизнь был ужасно благодарен Эдуарду Николаевичу…
Он так смеялся, когда я рассказывал ему эту историю.
Но когда его выгоняли из литературы — было не смешно, нет.
Кто теперь, кроме меня, вспомнит фамилию Машовец и других мудаков и негодяев, травивших Успенского. А Чебурашка и дядя Федор — навсегда.
Прощайте, дорогой Эдуард Николаевич.
