Мне не приходилось попадать в плен. Давать показания под пытками. Слушать, как едва знакомые люди оговаривают тебя ради сделки со следствием.
Против меня не возбуждали дело ради звездочек на погонах. Не судили на процессе, где вердикт известен заранее. Не этапировали в колонию за Полярный круг.
Мне не доводилось оказываться внутри чужой враждебной системы. Которая медленно пережевывает тебя своими двуглавыми челюстями.
Я не оказывался в ситуации, когда единственный шанс победить – это поставить жизнь на кон. Когда нужно изо дня в день перешагивать через инстинкт самосохранения.
Я могу лишь догадываться, какая воля нужна, чтобы в одиночку ставить ультиматум целому государству
Я не знаю, каково это – медленно умирать. Когда ты отчетливо понимаешь, что воюешь с системой, которая почти никогда не идет на попятный в ситуации прямого давления.
Я могу лишь догадываться, какая воля нужна, чтобы в одиночку ставить ультиматум целому государству. Которое к тому же не привыкло обращать внимание на судьбу отдельного человека.
Мне сложно представить каково это – жить, зная что тебя не включат в списки на обмен. Просто потому, что Россия объявила тебя своей собственностью из-за крымской прописки в украинском паспорте. Олег Сенцов не получал российские документы после аннексии, но когда Кремль волновали такие мелочи?
Два года назад Сенцов написал письмо из российской тюрьмы. В нем он просил не вытаскивать его любой ценой. Аргументируя это тем, что «победа от этого не приблизится». Сегодня хочется попросить его о том же.
Хочется сказать ему, что Москва не привыкла считаться с отдельными смертями. Что она больше всего боится показаться слабой. Что она привыкла перешагивать через судьбы.
Впрочем, за четыре года тюрьмы он наверняка успел и сам это понять. Но, вероятно, теперь он уверен, что смерть иногда тоже способна стать победой.
Война уже четыре года идет именно за ценности. И в этой войне Олег выбрал свою сторону. Осталось выбрать ее и всем остальным
Кульминация его голодовки придется на футбольный чемпионат. Право проведения которого было нужно Москве для демонстрации собственного величия. А теперь этот чемпионат рискует стать демонстрацией его собственного величия.
Мы не знаем, решатся ли футбольные чиновники обратить внимание на его судьбу. Станут ли игроки выражать солидарность с судьбой Олега. Будут ли фанаты вывешивать баннеры с его именем на трибунах.
Потому что если не станут, то проиграет не Сенцов. Проиграют они сами. А если станут – то у ценностей появится шанс победить ценники.
Потому что вся эта война уже четыре года идет именно за ценности. И в этой войне Олег выбрал свою сторону.
Осталось выбрать ее и всем остальным.
Павел Казарин
