Если люди – это ад, то Екатерина Светулькова живет в раю. Она сидит одна, щелкая семечки, на каменной скамье в Банице, деревне на северо-западе Болгарии, которую она называет домом 58 из своих 82 лет. Когда-то местные пекари продавали восхитительные булочки, а знаменитые актеры приезжали сюда со спектаклями. Теперь Светулькова вздыхает: «Здесь не осталось ни единой живой души». Ее дети и друзья разъехались кто куда, и она не знает, куда обратиться, случись с ней что.
По оценкам ООН, что к 2050 году население Болгарии сократится с 7,2 до 5,2 млн. человек, что делает ее страной с рекордно уменьшающимся населением. Эта демографическая катастрофа находит свое самое суровое выражение на заброшенном северо-западе, беднейшем регионе самой бедной страны Европейского союза. Каждый год население города Враца, бывшего промышленного центра, сокращается примерно на 2000 человек. Калин Каменов, мэр Врацы, говорит, что без инвестиций и государственной поддержки его город практически исчезнет через десять лет.
Болгария представляет собой, пожалуй, экстремальный случай депопуляции, бушующей в большей части Восточной Европы. Переходный период после распада СССР здесь был особенно тяжелым; в 90-е годы уровень рождаемости резко упал, и сотни тысяч молодых людей переехали в более богатые, стабильные страны Западной Европы.
Сегодня более 1 млн. болгар живут за границей, около 700 тыс. из них - в ЕС. Население стран Западной Европы, включая Германию, тоже стареет, но их богатство позволяет им выдержать финансовые последствия сокращения рабочей силы, и они импортируют иммигрантов. В быстро стареющей Болгарии, пятой «самой старой» стране в Европе, почти 60% пенсионеров живут ниже черты бедности - 321 левов ($196) в месяц.
Власти придумывали бесконечные стратегии, надеясь остановить демографический спад. Ничего не помогло. Говоря о процветающей Софии, одном из немногих болгарских городов с растущим населением, заместитель премьер-министра Валерий Симеонов, ответственный за демографическую политику, излагает свои планы по сокращению дефицита рабочей силы за счет привлечения иностранных рабочих, не в последнюю очередь - из соседних стран с болгарскими меньшинствами, включая Украину или Молдову. Несколько тысяч уже работают на пляжах и горнолыжных курортах в туристические сезоны. Готовится инициатива по привлечению большего количества работников на более длительный срок.
Но здесь есть загвоздка. Симеонов, который возглавляет крайне правую партию «Национальный фронт спасения», говорит, что его охота за талантами не распространяется на беженцев, которых он величает «авантюристами», стремящимися припасть к благам, предлагаемым государствами всеобщего благосостояния. Отчасти благодаря пограничному ограждению и готовым применить силу охранникам, беженцы, которые проходили через Турцию в 2015-16 годах, в основном, обошли Болгарию стороной и устремились в Грецию. Это не остановило болгарских политиков от взвинчивания накала ненависти к беженцам. Румен Радев, глава социалистов, обещает остановить превращение Болгарии в «мигрантское гетто Европы». В 2016 году совет Врацы запретил центры для беженцев, хотя их не существовало и даже не предлагалось.
Некоторые находят ненависть вымирающих восточноевропейских стран к беженцам ироничной. Другие видят в этом ясную политическую логику. Болгары близки к исчезновению, пишет политолог Иван Крастев, а «прибытие мигрантов сигнализирует о конце их истории». К тому же, Болгария не желает прибавлять к существующим проблемам трудности интеграции.
