Когда умер Дов Бер, маггид из Межирича, его ученики собрались, чтобы поделиться друг с другом воспоминаниями о наставнике. Час за часом текла беседа, пока, наконец, все умолкли. Несколько минут прошли в молчании. Тишину нарушил ребе Шнеур Залман из Ляд:
— Наш учитель был человек необычайной мудрости, но некоторые его действия могли привести в замешательство. Например, мы все знаем, что ребе любил на рассвете выйти из дому, чтобы погулять около озера под громкое кваканье лягушек. Мне вот что любопытно: кто-нибудь из вас знает, почему он это делал?
Хасиды переглянулись, но никто не сказал ни слова. Тогда ребе Шнеур Залман сам ответил на свой вопрос:
— Послушайте, что думаю об этом я. В книге Перек Шира сказано, что, закончив писать свои псалмы, царь Давид обратился к Господу со словами: «Есть ли хоть одно существо на земле, которое восславило бы Тебя больше, чем я?» Тут откуда-то выпрыгнула лягушка и, усевшись напротив Давида, сказала: «Какое высокомерие! Такого трудно было ожидать даже от царя. Я, например, возношу Господу намного больше хвалебных песен, чем ты, и каждая из них имеет три тысячи интерпретаций! И это ещё не всё. Сама жизнь моя служит исполнением мицва (заповеди), ибо на краю пруда живёт существо, которое зависит от меня. Когда это существо голодно, я отдаю свою жизнь во исполнение повеления: «Если голоден враг твой, накорми его хлебом».
— Каждая частичка мироздания, — продолжал ребе Шнеур Залман, — малая и великая, неодушевлённая и одушевлённая, несёт в этот мир особую мелодию и поёт её на свой манер. Даже у лягушки есть своя песня.
Он сделал паузу, дабы убедиться, что друзья следят за его мыслью, и заговорил снова:
— Разве вы не понимаете, что ребе именно поэтому ходил по утрам к пруду? Он ходил туда послушать песни лягушек и помолиться вместе с ними.
