Вот уже который год я пытаюсь определить название единицы, в которой можно было бы измерять уровень западной политической коррупции и сервильности по отношению к Кремлю и другим авторитарным режимам постсоветского пространства. Может быть, самая подходящая мера коррупции - это шредер? Но бывший федеральный канцлер Германии, которого после его участия в инаугурации российского президента немецкие медиа назвали "вельможей при дворе" Владимира Путина, не совершает никаких поступков, которые могли бы повлечь за собой уголовную или даже политическую ответственность. Шредер - отставной политик, который своими услугами Кремлю зарабатывает на жизнь. Времена его политического взлета - как и времена, когда его партия претендовала на положение правящей, - позади.
Своих связей с Москвой Шредер ни от кого не скрывает. Он всего лишь лоббист со связями и биографией. Но он не баллотируется в немецкий парламент, не несет формальной ответственности даже за решения собственной партии. Если у Шредера есть хоть какая-то ответственность, то моральная. Можно понять многих уважающих свою страну немцев, которым неприятно видеть даже бывшего федерального канцлера, оказавшегося среди обслуги Владимира Путина. Но это личный выбор Герхарда Шредера.
Поэтому западную политическую коррупцию я бы измерял не в шредерах. В шредерах лучше измерять глубину падения отставных западных политиков, пропорциональную сумме полученных ими за свои услуги кремлевских гонораров.
А западную политическую коррупцию я бы измерял в аграмунтах. Бывший председатель Парламентской ассамблеи Совета Европы, в отличие от Герхарда Шредера, - действующий политик, испанский сенатор и член ПАСЕ. Именно в должности президента ПАСЕ без всякого согласования с ассамблеей Аграмунт с группой других неподкупных депутатов прилетел на российском военном самолете в Сирию, выступал в роли массовки для тогдашнего главы фракции "Единой России" генерала Владимира Васильева и других думцев, обнимался с сирийским диктатором Башаром Асадом. После того как возмущенные самоуправством Аграмунта члены ПАСЕ решили сместить его с должности, сенатор прятался от коллег, затягивал осуждение вопроса о своей ответственности - словом, делал все возможное, чтобы оставаться полезным Кремлю не просто в роли рядового депутата.
И только удалось Аграмунту выкарабкаться из российского политического скандала, он сразу же вляпался в азербайджанский коррупционный. Оказалось, что азербайджанские политики относятся к своим европейским партнерам примерно так же, как когда-то трактовали советское руководство. При Алиеве - не Ильхаме, а Гейдаре, и не президенте, а первом секретаре ЦК - возили в Москву коньяк и другие подарки. При Алиеве - не Гейдаре, а Ильхаме, и не первом секретаре ЦК, а наследственном президенте - возят подарки в Брюссель. И оказывается, что дон Педро со товарищи так же падок на бакинские сувениры, как и дорогой Леонид Ильич.
При этом лица, подкуп которых подтвержден результатами независимого следствия ПАСЕ, отделались легким испугом. В расследовании названы фамилии нескольких десятков парламентариев, которые оказались виновны в нарушении регламента ассамблеи и кодекса поведения депутата. Регламентный комитет ПАСЕ решил наказать лишь четырех из них - среди которых сам Аграмунт и руководитель азербайджанской делегации Самар Сеидов. А все наказание сводится к запрещению быть руководителями ПАСЕ и ее докладчиками, но все остальные депутатские возможности у политиков, подозреваемых в коррупции, сохранятся. Они по-прежнему будут выступать, голосовать и демонстрировать максимальную объективность.
И тут возникает вопрос: почему такой высокий уровень безнаказанности должен предостеречь других представителей западной политической и предпринимательской элиты от оказания услуг Кремлю и кремлям поменьше? Если Шредер - несмотря на все репутационные издержки - все еще остается одним из самых влиятельных немецких политиков, к советам которого прислушиваются отнюдь не только в СДПГ, если Аграмунт после публичных скандалов с поездкой в Сирию, отставкой и азербайджанским подкупом, никуда не девается из ПАСЕ, то каждый может решить, что кремлевская пенсия важнее немецкой или испанской репутации. И кто скажет, в каком количестве шредеров нам придется в недалеком будущем измерять глубину западного падения и в каком количестве аграмунтов - глубину кремлевского проникновения?
