Светлой и безвозвратно ушедшей из памяти Наде посвящается.
Когда Наденька, измученная застенками и казематами российских спецслужб, ступила на украинскую землю в аэропорту Борисполя, невольно сжалось сердце. Так сложилось, что автор пару раз наблюдал людей, уходивших в длительную голодовку. При этом очевидцем сухой голодовки быть не пришлось. Внешний вид голодавших резко отличался от того, что являла собой знаменитая лётчица. Не имея медицинского образования, довольно трудно понять, в какой именно стадии голодовки Надюша была возвращена Украине. Есть мнение, что на определенном этапе голодающий может пухнуть. Наверное, мы наблюдали именно эту стадию. Но все надеялись на то, что с головой у нее все осталось нормально и те некоторые странные заявления, которые она делала из российского цугундера – результат психологического давления.
В первую очередь, ожидалось, что обнаружив масштаб деятельности, которую развернула ее угрюмая сеструха, она внесет ясность во многие вопросы и приструнит своих родственников, которые начали демонстрировать аппетиты оголодавшей стаи гиен. Но Надюша не стала уходить в тень неизбежной физической, а главное – психологической реабилитации, которая объективно необходима после застенков, а сразу включилась в политическую жизнь страны. Оказалось, что голод совсем не отнял у нее ни сил, ни здоровья, ни ума, хотя последнее отнять было сложно. Но силы она направила не на ликвидацию позорной деятельности своей семейки, а на совершенно другие вещи.
Следует отметить, что разница между интервью человека, находящегося за решеткой и на свободе – довольно существенна. Судить об интеллекте арестанта по его кратким репликам – бесполезно, ибо там каждый играет свою игру, а публика видит эту постановку и ничего более. За примерами далеко ходить не стоит. Господин Кернес упорно изображает смертельно раненного лебедя, который уже совсем не может передвигаться и находится почти при смерти. Господин Корбан изображал и вовсе умершего человека, лежащего на лавке в состоянии клинической смерти. Баба Юля, разбитая параличом до уровня косы, играла роль замученной фашистами подпольщицы. Господин Мосийчук удачно изображал роль доброго и наивного слона, почти убитого браконьерами. Посему, некоторые откровенно туповатые ляпы Наденьки воспринимались, как игра в тихое помешательство, которое иногда прорывается отдельными потоками шизы. Но очень быстро все встало на место.
Почти со старта лётчица обозначила свое кредо, а одновременно и уровень интеллекта. Стало очевидно, что ее познания закончились на уровне сказки «О рыбаке и рыбке». Она не стала возиться с корытом и сразу заявила о том, что хочет стать «владычицей морскою, и чтобы сама Рыбка была у ней на посылках». То есть, ничтоже сумняшеся Надя заявила о том, что она – лучшая кандидатура для должности президента Украины. Неизвестно, чем Украина провинилась перед Надей, вроде бы Героя дали (с хорошим соцпакетом), депутата Рады и Европарламета дали, ништяков дали, а она вон как решила отплатить! Ее интеллекта не хватило для того, чтобы понять простую вещь. Большая часть этих цацок была выдана ей в виде огромного аванса и для того, чтобы распространить на нее дипломатическую неприкосновенность, необходимую в торге за вызволение из тюрьмы. Но она это сглотнула, как должное и мощно вошла в образ Жанны Дарк, только такой Жанны, которой все должны или обязаны.
И вот лётчицу понесло. Понятно, что способностей анализа ситуации там нет по определению, ибо эта часть мозга, вероятно, серьезно пострадала от голодовки или никогда и не включалась. Но вместе с тем, там не нашлось места и для того, чтобы усвоить целый Монблан данных о военных действиях и связанных с ними политических маневрах за те два года, пока она голодала в российских тюрьмах. Похоже на то, что на дальнейшую ее риторику это никак не повлияло. Такое впечатление, что она просто не знает о том, что после ее пленения мир не остановился, а война продолжалась. Гибли люди, Россия нагнала в Лугандон такой спецотлов, что палачи ИГИЛ нервно курят в стороне. Ей совсем не интересно, что под Донецком объявились десятки любителей отрезать людям уши или просто срезать лицо. Также ей неизвестно о том, что пленным украинским бойцам ради смеха вскрывали животы и вывешивали на ближайших столбах или деревьях. Что самое интересное, ее никак не заинтересовало то, что творят с нашими пленными в лугандонских застенках, куда со всей большой России потянулись заплечных дел мастера и просто паталогические садисты. А ведь следовало бы поинтересоваться, хотя бы для того, чтобы сравнить свое сидение в российском СИЗО и то, чего натерпелись другие пленные. Послушать, посмотреть и после увиденного и услышанного поехать на Банковую и вернуть звезду Героя. Ибо по сравнению с тем, что пережили другие пленные, отсидка Надюши будет выглядеть как отдых в пятизвездочном «Хилтоне» на берегу теплого моря.
Но ничего этого не произошло. Хотя Наденька смогла осознать одну истину. В президенты ее прямо сейчас никто не пустит и надо соглашаться на то, что есть. Короче говоря, она согласилась на должность министра обороны. Нам кажется, что Европарламент — слишком сложная организация для понимания бывшей узницы и она просто не смогла понять, кто там главный. Вот если бы ее пустили в ООН, там бы она точно знала, какое кресло надо просить. Но самое обидное то, что никаких кресел ей не предложили вовсе. То есть, не то, что выбора не дали, в котором можно было бы покопаться, а вовсе ничего не дали! Это стало неожиданностью и объявленный ею отказ от соцпакета за Героя, пришлось отложить. В самом деле, зачем эта социалка, если есть целое министерство, например, личный шофер, охрана, госдача и прочее. А раз этого нет, то надо тормозить с широкими жестами.
Но как оказалось, Наденька не очень сильна и в части формирования и формулирования тех немногочисленных мыслей, которые самостоятельно или с чьей-то заботливой помощью таки помещаются в ее стриженной головке. Их несколько, но все они не отличаются оригинальностью, ибо уже многократно озвучивались Путиным, Лавровым, лугандонскими руководителями местных ОПГ или кумом нацлидера. Собственно говоря, это уже перестало удивлять или просто вызывать какой-то интерес. Ее риторика устраивает ту сторону, в отношении которой она демонстрирует жирный Стокголмский синдром. Кстати, такая риторика устраивает и бабу Юлю. По большому счету, успех Надюши ее не мог не волновать. Основные парадигмы ее и Надиного имиджа – совпадают. Обе они – женщины и обе разыгрывают роли невинно пострадавших и сидевших в тюрьме, обе играют на ниве популизма. То есть, два скорпиона в одной банке – вещь опасная. Тем более – Надя гораздо моложе, хоть на вид и более потасканная. Но при наличии денег все можно подправить, Юле бы этого не знать! Посему, Надя жестко и опасно играет против оппонентов Бабули и одновременно закапывает свой былой авторитет уже не просто землей, а субстанцией куда менее приятной. В конце концов, Надя подосаждает Юлиным противникам и умрет как политическая величина, полностью растратив тот кредит, который общество выдало ей в период сидения в московских тюрьмах.
(продолжение следует)
Источник
