После обедни зашла Полина. Когда-то мы сидели в одном классе, она была старостой; до пенсии работала учительницей, преподавала все, кроме алгебры и геометрии. Войдя, сбросила на плечи огненно-желтый платок, под которым уже немного волос, на спинку стула повесила синюю, такую же яркую, куртку, тяжеловато уселась к столу.
- Когда-то перед этой папертью, - кивнул я за окно, - ты по престольным праздникам караулила детей: чтобы не заходили дальше. Брала на заметку родителей, которые их, бывало, приводили.
- Тогда была такая политика. Ты что, не понимаешь? Тогда – такая, сегодня – другая.
Я налил стопку ей, себе, поднял со словами, которыми с известных пор испытываю гостей:
- Слава Украине!
- Слава труду! - мгновенно откликнулась она. – Без труда ничего бы не было.
- Так и батюшка говорит?
- Что он говорит, не разберешь, а про труд я и сама знаю. Без него ничего бы не было.
- Христос был другого мнения.
- Ты что, против труда? – насторожилась она. – Нельзя сказать: «Слава труду!»?
- Я не говорю, что нельзя. Говори что хочешь. Я только говорю, что Христос «Слава труду» не говорил, а наоборот…
- Даже наоборот?!
- Да. И в пример людям ставил птичек небесных. «Взгляните на птиц небесных: они не сеют, не жнут, ни собирают в житницы; и Отец наш небесный питает их… Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут…».
- Это ты из своей головы взял. Покажи, где это написано!
Сходил в другую комнату, принес Библию.
- Ну, давай читать вместе.
- Не хочу. И одна читать не буду. Это – не Он, не Христос. Что это у тебя за Библия? Это не Библия. Без труда ничего бы не было –что вы такое говорите?!
- Я ничего такого не говорю. Я согласен, что без труда не вынуть рыбку из пруда. Я говорю только то, что Христос со своей стороны трудолюбие не приветствовал, не ценил, не прославлял, не возносил, не призывал своих слушателей трудиться до самозабвения. Он к другому призывал. К другому!
- К чему?
- К любви.
- Любовь бывает разная. Это растяжимое понятие.
Я обрадовался, что могу сменить тему, не откладывая, однако, Библию.
- Это верно. Растяжимое понятие. Весьма. Про это и в Писании много… Очень много. Говорится и даже поется. Вот смотри: называется Песнь песней. Слушай для примера. «Да лобзает он меня лобзанием уст своих! Ибо ласки твои лучше вина… О, ты прекрасен, возлюбленный мой, и любезен, и ложе у нас – зелень…»
- Ты что это мне читаешь? Я уже старая для этого.
- Это Песнь песней Соломона.
- Еще и Соломона. Дикция у тебя хорошая. Всегда была хорошая. Но читаешь ты про блядство, и это у тебя не Библия. В настоящей Библии не может быть такого блядства. Это у тебя, наверное, американская Библия.
- Не, вот смотри: написано, что это издание Московской патриархии, смотри: «По благословению Патриарха Московского и всея Руси…».
- Напечатать можно все. Ты и в школе был зазнайкой. До чего дочитался! Не говорить: «Слава труду!». А что тогда говорить, скажи пожалуйста?
Через несколько дней звонок.
- Я тут посоветовалась. Он действительно говорил, что труд – не главное в жизни. Но в какой жизни? Не в этой, не на земле, а на небе. Там трудиться действительно не придется. Понял ты теперь?
- Понял-понял. А как насчет песни Соломона?
- Насчет твоего Соломона еще не советовалась. Но посоветуюсь.
Еще через несколько дней:
- В общем, так. Твой Соломон, он же устарел со своим блядством! В Книге так и написано, ты посмотри внимательнее: Старый завет. Смотреть надо, что читаешь. Старый он блядун, твой Соломон.
- Понял.
- Ну и молодчик, что понял. Умничка. Рада за тебя.
