После освобождения Харьковщины правоохранители открыли более 600 дел о коллаборационизме. О критериях, по которым определяют подозреваемых, DW побеседовала с представителем областной полиции Александром Кобылевым.
DW: По вашим наблюдениям, в каких сферах люди чаще всего шли на сотрудничество с оккупационными властями?
Александр Кобылев: Это местные власти и работники сферы образования.
- Если говорить о коллаборационизме в сфере образования, каковы критерии для возбуждения уголовного дела?
- Важнейшим критерием является внедрение образовательного процесса страной-оккупантом на территории Украины. В школах, в которые оккупанты при содействии коллаборантов завозили учебники страны-агрессора, а персонал проходил переподготовку для работы по образовательным стандартам РФ. Где руководители проводили собрания родителей учеников, во время которых пропагандировали оккупацию, и принимали документы в учебные заведения, созданные оккупационными властями.
- То есть всех, кто работал с 1 сентября, подозревают в коллаборационизме?
- В отношении них может проводиться досудебное расследование или им уже сообщили о подозрении. До тех, кто еще не попал в поле зрения правоохранителей, дойдет очередь. Это могут быть и те, кто осуществлял коллаборационную деятельность до 1 сентября.
- Кто именно из работников сферы образования может стать подозреваемым в коллаборационизме?
- Директора, потому что они являются должностными лицами. Когда пришли оккупационные войска, они навязывали школам свою образовательную программу. Некоторые директора соглашались с этим и внедряли ее. Это заключалось в получении учебников по российской программе. Также учителей увольняли из украинских школ и принимали на работу в новый орган, созданный оккупационными властями. Это и есть внедрение образовательного процесса.
Когда учитель пропагандировал оккупационные власти, в его действиях могут усматриваться признаки уголовного преступления по статье о коллаборационной деятельности.
"Я не встречал принудительного назначения на должности"
- А если учитель не пропагандировал, а только работал по российской программе?
- Действиям каждого учителя будет дана правовая оценка. Вопрос о привлечении учителей к ответственности будет рассмотрен при осуществлении пропаганды на уроках. Как это можно зафиксировать? Это работа с детьми, посещающими уроки с 1 сентября.
- А преподавание русского языка, который оккупационная власть сделала полноценным предметом вместо факультатива "иностранный язык"?
- Русский язык - где угодно русский язык. В то же время внедрение истории, ее переписывание можно рассматривать как коллаборационную деятельность.
- Трактуется ли как коллаборационизм посещение учителями курсов по переквалификации в России?
- Это одна из частей внедрения образовательных стандартов Российской Федерации. Поэтому да.
- Многим все же не объявили о подозрениях.
- Поживем - увидим. Следствие доберется до всех. Просто коллаборантов больше, чем полицейских. Коллаборанты пошли на сотрудничество, признали ту власть, поэтому к ним есть вопросы.
- А если речь идет о принуждении? Я говорила с учителем, которого, по его словам, заставили уехать на эти курсы.
- Почему он не уволился? Все, кто заняли должности в органах государственной власти, правоохранительных органах, в школах, сделали это добровольно. Я еще не встречал принудительного назначения на должности.
- Есть ли подозрения в коллаборационизме в отношении врачей?
- Нет. Дело в том, что врачи защищены нормами международного гуманитарного права. Это их обязанность - помогать гражданам. Даже во время оккупации они должны были спасать жизни людей. А информации о призывах врачей к сотрудничеству с врагом нет.
- А в отношении руководства больниц?
- Что касается руководства, будем рассматривать в каждом частном случае.
- Если главврач переводил документацию на российские стандарты, трактуется ли это как коллаборационная деятельность?
- Статьей о коллаборационизме предусмотрена уголовная ответственность за внедрение стандартов государства-агрессора в области образования. Отдельный состав преступления за внедрение стандартов в области медицины не предусмотрен, однако это не исключает возможность привлечения лица к уголовной ответственности за другие действия, связанные с коллаборационной деятельностью.
- А если руководство больницы предоставило оккупационным властям свои помещения для обустройства госпиталя для российских солдат?
- Статьей о коллаборационизме предусмотрена уголовная ответственность за передачу материальных ресурсов оккупантам. В каждом конкретном случае нужно всесторонне, полно и беспристрастно изучить обстоятельства.
- Считается ли коллаборационизмом получение российской зарплаты работниками коммунальных служб?
- Сам факт получения не считается. Но факт сотрудничества с оккупантом следует рассматривать уже с точки зрения того, что именно делал человек.
- К примеру, работал электриком...
- Если не был назначен на должность электрика в незаконных органах власти - нет.
- ...или занимался вывозом мусора.
- Поддержание надлежащего уровня жизни на временно оккупированной территории, в соответствии с нормами международного права, возлагается на плечи оккупантов. Они должны были обеспечивать полноценную жизнь граждан. Если не было глорификации со стороны местного населения, если не было никаких призывов к оправданию вооруженной агрессии, это не рассматривается как коллаборационная деятельность.
- Считаются ли руководители этих коммунальных предприятий коллаборантами?
- Они подпадают под нормы других частей статьи о коллаборационизме, потому что занимали должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных функций.
- Такие подозрения уже есть?
- Да, такие подозрения уже сообщались. И материалы уголовных производств уже даже направлены в суд.
- Являются ли коллаборантами чиновники? К примеру, рядовой чиновник в одном из управлений горсовета, который продолжал ходить на работу.
- Надо рассматривать каждый отдельный случай. Формально в действиях человека могут быть признаки преступления. Но нанесли ли эти действия серьезный вред? Есть ли общественно опасные последствия? Нельзя каждого привлекать к уголовной ответственности. Так мы дойдем до абсурда - мол, если человек остался в оккупации, то он является коллаборантом. Ходил в магазин, покупал конфеты… Значит, финансировал оккупантов?
- В каких случаях действия обычного жителя можно трактовать как коллаборационизм?
- Сколько у нас случаев, когда человеку нужно было что-то есть и он пошел работать тем же электриком. Потом такие люди спрашивают: а как бы мы выжили? Уехать они не могли - их не выпускали. Они никого не убивали, не пытали, не занимались надругательством над украинскими символами. Да, ходили на работу. Но, во-первых, они выполняли общественно полезную работу, во-вторых - обеспечивали свое выживание. Представляет ли такой человек опасность?
Но есть случаи, когда люди указывали россиянам, где живет "атошник". Россияне забирали этого "атошника" и пытали. Будет ли коллаборантом тот, кто указал на дом "атошника"? Да. Моя семья тоже была в такой ситуации. Оккупанты получили информацию об участии в АТО моего родственника, у которого пятеро детей. Военные РФ приехали и забрали его, держали в плену и пытали.
