Что стоит за выступлением Владимира Соловьева в Совете Федерации
«Спасибо за честь! Я очень долго отказывался, потому что не считаю себя никаким общественным деятелем», - с этого небольшого кривляния начал свое триумфальное выступление перед Советом Федерации 28.03.2018 телеведущий Владимир Соловьев.
Члены Совета Федерации любят, чтобы их называли сенаторами. Речь Соловьева в повестке дня СФ была обозначена в пункте «Время эксперта». Но стиль его речи больше всего был похож не на выступление эксперта, а на гремящий глагол пророка, клеймящего пороки своей паствы и грозным посохом указующего путь к исправлению и истине. Чаще всего он начинал свои фразы со слов, обращенных к «сенаторам»: «вы должны».
Если очистить получасовой спич Соловьева от демагогической шелухи, то обнаруживается твердый остаток: требование изменить первый раздел Конституции РФ, который называется «Основы конституционного строя». В этом, естественно, нет ничего предосудительного. Вопрос в том, какие именно статьи «Основ» помешали Владимиру Соловьеву.
Оказывается, для спасения Отечества от грозящих ему бед, из Конституции РФ должны быть изъяты статья 13, запрещающая в России устанавливать государственную идеологию, обязательную для всех и часть 4 статьи 15, требующая рассматривать нормы международного права как часть правовой системы России и признавать приоритет этих норм над российскими законами.
Получасовой монолог Соловьева посмотрели на ютьюбе около миллиона человек, но волны от этого выступления пошли изрядные. Любители конспирологии тут же увидели за спиной Соловьева некую направляющую его тень. Мол, не мог он сам, не по чину ему, это некто большой и влиятельный руководит им и вещает его голосом.
Многолетние наблюдения за медийным пространством России позволяют мне сделать вывод, что это не так. Соловьев, безусловно, представляет интересы и озвучивает взгляды и мысли определенной части российской верхушки. А именно, наиболее агрессивной части ВПК, силовиков и обслуживающего их МИДа. Но в этой связке медийная часть не является обслуживающим персоналом, тут имеет место совпадение интересов. В путинской модели устройства власти ведущие сотрудники СМИ не являются «подручными партии», а представляют собой самостоятельные боевые единицы, обладающие собственными интересами и умеющими эти интересы отстаивать.
Интерес соловьевых очевиден: его капитализация напрямую зависит от уровня агрессивности внешней политики страны. Без симуляции внешних угроз, без состояния осажденной крепости, без включения режима «русские не сдаются» соловьевские шоу ненависти становятся не востребованы, а сам Соловьев лишается возможности почти ежедневно по многу часов присутствовать в эфире главного государственного телеканала страны и «надувать» из полного ничтожества «великих мыслителей», «выдающихся писателей», «крупных политиков», «известных политологов, экономистов» и прочих «властителей умов».
В последнее время некоторые из кукол соловьевского театра такие как Михеев и Куликов повысили свой статус и из «экспертов» превратились в ведущих собственных программ, тот же Сатановский так же как Соловьев, выступая перед «сенаторами», растолковывал им как Россия должна отвечать на внешние угрозы, а уж насколько в связи с присутствием в соловьевских эфирах выросли расценки на услуги «политологов», «экономистов» и прочих «экспертов» можно лишь догадываться…
Вернемся к выступлению Соловьева в Совете Федерации. О том, что России нужна государственная идеология, Соловьев твердит почти в каждой своей программе, вот уже который год, с постоянством навязчивой идеи. О содержании этой вожделенной государственной идеологии Соловьев всегда говорит очень смутно и сформулировать ее не может. Равно как и все его «эксперты». Из обрывков мыслей, из отдельных пафосных фраз проступает стремление «дать отпор», «повысить ответственность», вообще заткнуть все щели, через которые еще как-то проникает свобода.
«Надо пересмотреть отношение к собраниям и митингам», - озабоченно требует Соловьев. - «Есть 31 статья Конституции. А как обеспечить безопасность людей?». И рисует страшную картину, как на митинг собираются тысячи людей, и вдруг «в толпу летят несколько бутылок с коктейлем Молотова». «Люди имеют право собираться, но как можно обеспечить их безопасность?», - тревожится Соловьев. Как будто не знает, что граждане, приходящие на все митинги и шествия проходят через рамки детекторов, а их вещи досматривает полиция. И еще Соловьев прикидывается, что не понимает, что большие скопления людей, в которые можно кинуть коктейль Молотова, бывают не только на митингах, но и в кино, театрах, на стадионе…
Новый политический сезон, начавшийся в России после успешно проведенного мероприятия 18.03.18, открывает возможности для переформатирования политических сил. «Проблема – 2024», о которой оживленно дискутируют в лоялистской прессе, позволяет ставить вопрос о пересмотре Конституции не в отдаленную перспективу, а в краткосрочную повестку дня. Поскольку уход Путина от власти для него смертелен, а значит, недопустим, а тупое избрание на пятый (он же шестой) срок требует некоторого обоснования, некоторого набора слов, которые даже верный Зорькин не сможет подобрать.
То есть, главное содержание нового политического сезона – это борьба за то устройство России, в котором разные части российской верхушки смогут найти свое место у кормушки. Поскольку оппозиции и гражданского общества в России нет, население в этой борьбе участия не принимает. Пока в этой борьбе за Россию «после 2024» наиболее активны мракобесы из ВПК, Генштаба, нацгвардии, ФСБ, МИДа и РПЦ. Соловьев является их рупором, поскольку его интересы по указанным выше причинам полностью совпадают с интересами этого блока.
В их интересах добиться трансформации того гламурного, постмодернисткого варианта фашизма, который сформировался в России за последние полтора десятка лет, в более ясную и привычную версию фашизма. Для этого и нужна государственная идеология, а также отказ от международного права с его глупостями типа прав человека и всяких свобод. Очевидно, что курс, обозначенный Соловьевым, противоречит интересам не только абсолютного большинства населения России, но и большей части бизнеса и представляющей его интересы части политической верхушки. Проблема в том, что представители классического фашизма действуют более сплоченно и организованно, их курс на самоизоляцию и государственную идеологию постоянно звучит в телевизоре. Поэтому у них есть шанс на воплощение их замыслов. Правда, для этого надо придумать государственную идеологию, а с мозгами там сильный дефицит. Ни старца Филофея, ни графа Уварова, ни Маркса с Лениным среди тоскующих по государственной идеологии не наблюдается…
