Служба безопасности Украины заявила о предотвращении особо тяжкого преступления со стороны высокопоставленного украинского военного офицера, который на протяжении последних лет поддерживал связи с сотрудниками Федеральной службой безопасности России в Крыму. В СБУ подчеркнули, что негативные последствия для национальной безопасности удалось предотвратить.
Имя офицера не называется, однако известно, что ранее он занимал должность заместителя командующего Военно-морских сил Украины. По данным украинской спецслужбы, он посещал полуостров после аннексии и общался там с бывшими сотрудниками СБУ, которые изменили присяге и перешли на службу в управление ФСБ России по аннексированному Крыму. Теперь офицеру грозят утрата доступа к государственной тайне и увольнение с военной службы. О значении этого инцидента в контексте взаимоотношений Украины и России шла речь в эфире Радио Крым.Реалии.
СБУ опубликовала на своем сайте видео разговора с неназванным офицером, однако его лицо там заретушировано, а голос изменен. Все подробности контактов украинского военного с сотрудниками ФСБ собраны в официальном пресс-релизе:
«Бывшие военнослужащие СБУ Андрей Гапоненко, Петр Зима, Дмитрий Пилипченко в 2014 году во время аннексии АР Крым перешли на сторону врага. В марта 2014 Гапоненко и Пилипченко, действуя по заданию российской спецслужбы, предложили офицеру перейти на службу в вооруженные силы врага и способствовать россиянам в захвате Академии ВМС Украины в Севастополе. Офицер отказался от этой «предложения». После выхода на материковую Украину он был назначен на должность заместителя командующего ВМС ВСУ. Сейчас он занимает другую должность в ВМС. Военнослужащий имеет доступ к секретной информации особо важного характера в сфере обороны, но даже осознавая, что находится в вербовочной разработке российской спецслужбы, продолжал поддерживать контакты с Гапоненко, Зимой и Пилипченко. Они происходили во время личных встреч во временно аннексированных Крыму и Севастополе, куда военный осуществлял систематические выезды к родным, а также по мобильной связи».
Как утверждают в СБУ, во время этих контактов «представители ФСБ РФ узнавали у офицера информацию о морально-психологическом состоянии украинских военных моряков, об уровне их финансового и материального обеспечения, а также о конкретных должностных лицах в командовании ВМС Украины».
Экс-сотрудник Главного управления СБУ в Киеве, консультант комитета Верховной Рады Украины по вопросам национальной безопасности и обороны Иван Ступак высказал Крым.Реалии мнение, что спецслужба в данном случае провела профилактическую работу для всех украинских военных, которые продолжают общаться с российскими и крымскими сослуживцами.
Не все такие случаи, как с этим морским офицером, предаются огласке – обычно спецслужбы выявляют и не задерживают, а берут в работуИван Ступак
– Люди на материковой Украине поддерживают связи со своими родными, близкими, сослуживцами, однополчанами, которые остались в Крыму. Точно такие же прочные связи есть и с Россией: кто-то служил в Москве, в Мурманске, в Архангельске, а потом всех раскидало по бывшему Советскому Союзу. Не все такие случаи, как с этим морским офицером, предаются огласке – обычно спецслужбы выявляют и не задерживают, а берут в работу. Словом, происходит такая оперативная игра. Здесь офицер вроде бы и не сотрудничал, вроде бы ничего не передавал, но поддерживал связь, так что с ним провели скорее профилактическую работу. У СБУ нет самоцели обязательно арестовать и посадить. Его вызвали, «засветили», хоть и не показали лицо – и мы можем быть уверены на 99,9%, что этот офицер больше ни в жизни не будет общаться ни с кем из Крыма или России. Для других украинских военных это тоже сигнал.
– Получается, мы ограничиваем права людей: «Ах, у тебя есть родственник в Крыму? Ты не можешь быть назначен на должность в правоохранительном органе или правительстве!». В таком случае у гражданина появляется перспектива обжаловать запрет в Европейском суде по правам человека. Он получит компенсацию и возможность назначаться на такие должности. С другой стороны, есть вопрос безопасности, и СБУ обязательно проводит проверку человека, которого, например, назначают в правительство. Если он был замечен в связях с российскими спецслужбами, естественно, с большой вероятностью ему откажут. А если доказательств контактов нет, чем будет мотивирован отказ? Тем, что у него мама в Крыму осталась? Это неправильно, незаконно и, мягко говоря, обидно для порядочного человека.
У нас законодательно не урегулировано взаимодействие между теми, кто изменил присяге, и теми, кто остался верным Украине, хотя Россия официально считается страной-агрессоромМария Золкина
– К сожалению для Украины, сотрудники правоохранительных органов и силовых структур в основном делали выбор в пользу своего постоянного места проживания. При этом многие не просто остались на территории Крыма или на оккупированной части Донецкой и Луганской областей, но и начали работать непосредственно с местными властями, то есть остались в системе. У нас законодательно не урегулировано взаимодействие между теми, кто изменил присяге, и теми, кто остался верным Украине, хотя Россия официально считается страной-агрессором, а территории – оккупированными. Я считаю, что порядок работы наших государственных служащих в связи с этим тоже должен быть изменен. Россия будет гораздо более жестко реагировать, если обнаружит подобные связи своих госслужащих с кем-то на подконтрольной Киеву территории – их обязательно накажут.
Крым с годами все больше отдаляется от Украины, потому что именно эта территория вливается в государственную систему России по всем показателямМария Золкина
– Но несмотря на оставшиеся связи, Крым с годами все больше отдаляется от Украины, потому что именно эта территория вливается в государственную систему России по всем показателям. Причем она целенаправленно использует инструмент изменения социального состава населения – это серьезнейшая проблема, которая аукнется Украине при реинтеграции после неизбежного возвращения украинской юрисдикции над полуостровом, – считает Мария Золкина.
Российский политический эксперт Андрей Окара уверен, что в свете событий последних шести лет у украинских и российских военных, либо же тех, кто присоединился к ним, нет оснований чувствовать общность.
