Жил был в Ленинграде маленький мальчик. Дворовой мальчик. Учился неважно. Воспитывался советской улицей. Которая его очень и навсегда испугала. И не единожды обижала. Из страха перед улицей мальчик пошёл в секцию борьбы. Там, за борьбой, он прятался от улицы. Прятался там и от своего страха. От страха перед жизнью.
Спустя несколько лет повзрослевший мальчик пошёл в КГБ. Пошёл добровольно. Ему показалось, что в КГБ он лучше, надёжнее спрячется от своего страха. Страха перед жизнью. Ему даже показалось, что вступив в эту страшную организацию уже ОН заставит жизнь бояться себя.
Шли годы. Маленький офицер КГБ, член КПСС, ловил и сажал диссидентов. То есть, отравлял, ломал нормальным людям жизнь. И, заодно, заставлял этих людей бояться лично себя. Такая у него была работа. Делал он её хорошо. Потому что совмещал приятное с полезным.
Шли годы. В награду за добросовестно поломанные жизни наш маленький чекист был направлен начальством в Восточную Германию, на не пыльную, но почётную должность. Там он пил хорошее немецкое пиво, ел хорошие немецкие колбаски, «тарился» хорошими шмотками и копил на хорошую машину. Жизнь, которую он почти перестал бояться, его жизнь — удавалась.
Но случилась перестройка. Коммунистические диктатуры в Европе рушились как карточные домики. Обрушилась и налаженная жизнь маленького чекиста. Он снова оказался на питерской улице. И снова — смертельно напуган.
Стал трескаться СССР. Власть стремительно ускользала из рук КПСС. И как поступил наш подполковник КГБ и коммунист? Неужели проявил принципиальность и включился в борьбу за коммунистические идеалы, которым так рьяно и долго служил? Отнюдь. Быстренько спрятав подальше партийный билет и кагебешные погоны, он ударился о земь, и обернулся правой рукой второго по значению и известности демократа России. Мгновенно «перестроился». Перекрасился. Перековался…
Пока сверхдемократичный мэр Санкт — Петербурга красиво и бесплодно болтал на выступлениях и заседаниях, его правая рука, собрав команду таких же как он сам, прибрал к своим маленьким рукам всю хозяйственную жизнь второго города России. И стал «ковать» очень немаленькие «бабки». То есть, стал грабить город. Город, в котором когда-то испугался на всю жизнь. Город, который ненавидел. Ибо невозможно грабить тех, кого любишь. Грабят тех, кого ненавидят.
Несколько лет ударной, стахановской ковки «бабла» принесли закономерные плоды. На очередных выборах питерского мэра, болтливый начальник нашего маленького героя, им же дискредитированный, лишился своего кресла. Кресла лишился и недальновидный герой. Снова оказавшись на сырой питерской улице…
С этого момента он навсегда возненавидел ещё и институт выборов. Заодно выборов навсегда испугавшись…
Но тихого, незаметного, исполнительного, испуганного маленького человека уже заметили люди в кремле. И взяли на работу в столицу…
Взявшие его на работу думали, что он будет им благодарен. Думали, что будут управлять им. Всегда.
Они недооценили степени его испуга. Они недооценили его страхов.
Они не поняли, что по настоящему и всерьёз им управляет ТОЛЬКО ЕГО СТРАХ…
Они сделали его главным чекистом страны. Он помог им сохранить власть и наворованные деньги.
Потом они сделали его президентом страны. Декоративным президентом, как они думали.
Они ошиблись.
Он, необразованный, серый, беспринципный и испуганный человек привёл во власть целый слой таких же как он сам. И даже хуже, чем он. Он опёрся на таких как он. И стал очередным диктатором несчастной страны…
Именно страх за свою блёклую шкуру заставляет его легко и бесстыдно менять политический окрас, с коммунистического на либерально — демократический, с демократического на имперско — патриотический.
Именно страх вынуждал и вынуждает его лгать так, как не лгал до него в кремле никто. А кремль видел много самых отпетых лжецов.
Именно страх заставлял его рассовывать по всем углам страны и мира бесчисленные награбленные миллиарды.
Именно страх заставлял и заставляет его, по нарастающей, совершать преступление за преступлением. Грабежи, внутренние и внешние террористические акты, внутренние и внешние войны. Каждым последующим преступлением он защищает себя от ответственности за преступление предыдущее. И конечной остановкой на этом пути преступлений станет только его физическая смерть. Смерть на вершине пирамиды чудовищных злодеяний.
Его трагедия в том, что он жутко боится и смерти и жизни.
Кто-то называет его сибаритом и гедонистом. Это не так. Он очень хотел бы и хочет стать сибаритом. Но он никогда им не будет. Из-за страха.
Его страх отравляет жизнь ему. Отравляет жизнь нам. И уже давно — отравляет жизнь всему миру.
С этим маленьким, насмерть перепуганным ничтожеством, превратившимся в планетарную угрозу человечеству и самой жизни, нужно что-то делать…
Мне кажется, я даже знаю, что нужно делать.
Нужно перестать его бояться…
Он всю свою жизнь посвятил тому, чтобы запугивать окружающих. Так он преодолевал свой страх. Внушая страх другим.
Нужно перестать его бояться…
В сущности, если мы внимательно посмотрим вокруг себя, то многие из нас обнаружат вот таких, потенциальных путиных, на своей лестничной площадке, в своём подъезде, на своей улице, в соседнем кабинете… Их немало. К сожалению.
Эти маленькие, глупые, невежественные, ничтожные люди боятся и ненавидят жизнь. И боятся смерти. И именно поэтому они отравляют жизнь нам. Пытаются отравить.
Нужно перестать их бояться.
И тогда мы обязательно победим и Путина, и путиных!
Леонид Григорьев
