13 июня власти КНДР освободили из тюрьмы 22-летнего американского студента Отто Вомбиера, который был осужден на 15 лет за попытку кражи пропагандистского плаката из отеля. Как стало известно, молодой человек больше года находится в состоянии комы. Согласно официальной версии Пхеньяна, вскоре после приговора американец заболел ботулизмом, а в кому впал после приема снотворного, которое ему дали врачи.
Поздно вечером 13 июня в аэропорту американского города Цинциннати приземлился небольшой самолет, на борту которого был необычный пассажир. У трапа ждала машина скорой помощи, и прямо из аэропорта прибывший специальным рейсом 22-летний американский студент Отто Вомбиер (Otto Warmbier) отправился в больницу. Там его попытаются вывести из комы, в которой он, как узнала его семья, находится уже год — это случилось вскоре после того, как северокорейский суд приговорил юношу к 15 годам тюремного заключения за попытку похитить пропагандистский плакат из служебных помещений интуристовской гостиницы.
Официальная версия, предъявленная северокорейской стороной, заключается в том, что после приговора Отто Вомбиер заболел ботулизмом, и кома, дескать, стала реакцией организма на лекарство, которое ему дали северокорейские врачи. Как и следовало ожидать, и американское, и западное общественное мнение отнеслись к этим заявлениям скептически: тут же начались разговоры, что, дескать, Вомбиер впал в кому в результате пыток или стал жертвой медицинских экспериментов.
Скорее всего, подозрения эти необоснованны: прецеденты двух последних десятилетий однозначно показывают, что к задержанным иностранным гражданам в КНДР относятся с исключительным пиететом — в первую очередь потому, что каждое такое задержание является очередным шагом в сложной политико-пропагандистской игре. Однако на этот раз, похоже, северокорейцы заигрались, и последствия то ли допущенной ими ошибки, то ли элементарное невезение с лихвой перекроют тот пропагандистский капитал, который они наработали, занимаясь арестами (с последующим освобождением) иностранцев в былые годы.
Годы тренировки
В истории Северной Кореи были времена, когда иностранцев там сажали в тюрьму совсем не понарошку. В годы корейской войны в КНДР оказались не только военнопленные, но и многочисленные гражданские лица третьих стран, многие из которых умерли в лагерях. В 1960-е годы власти КНДР арестовали и отправили в тюрьмы некоторых зарубежных коммунистов, до этого работавших переводчиками и редакторами в системе внешнеполитической пропаганды. По большей части это были ультрарадикалы, которые разочаровались в советской модели и вдохновлялись то ли идеями Мао, то ли чучхе — весьма колоритная, хотя и крайне немногочисленная группа.
В те времена арестованные иностранцы оказывались в обычных тюрьмах, и отношение к ним не слишком отличалось от отношения к своим политзаключенным. Некоторые из этих ультра сгинули в северокорейских тюрьмах, хотя даже тогда вмешательство иностранной левой общественности иногда приводило к освобождению того или иного злополучного борца за все светлое (так, в начале 1970-х годов оказался на свободе венесуэльский поэт и журналист Али Ламеда, освобождения которого добивался неожиданный дуэт Николае Чаушеску и Amnesty International).
Однако по-настоящему история арестов иностранцев началась позже, в 1996 году, когда в КНДР обнаружился американец Эван Хунцикер. Оказался он там, вообще-то, в состоянии алкогольного опьянения: поспорив с приятелем в пограничном городе Даньдуне, он переплыл пограничную реку Ялу, которая отделяет Северную Корею от Китая, и был там задержан северокорейскими пограничниками.
Хунцикера обвинили в шпионаже, но при этом поселили в приличный отель (за который ему и его семье пришлось потом заплатить). На выручку пловцу прибыла американская делегация во главе с постпредом США в ООН Биллом Ричардсоном, которая и забрала незадачливого спорщика домой.
Так был создан прецедент. С тех пор время от времени северокорейские власти арестовывают иностранцев, в большинстве случаев — граждан США, которые то ли нарушили границу, то ли, находясь в КНДР в качестве туристов, так или иначе нарушили правила поведения в стране. За арестом следует суд (в северокорейском стиле) и приговор, предусматривающий большой тюремный срок. Однако всем изначально понятно, что сидеть слишком долго очередному бедолаге не придется: еще до процесса северокорейская сторона начинает намекать американцам, что для освобождения попавшего в беду американского гражданина Вашингтону следует послать в Пхеньян делегацию, во главе которой должен быть политик высокого уровня (возможно, отставной, но все равно хорошо известный в мире).
Классический вариант — история двух американских журналисток Лоры Лин (Laura Ling) и Юны Ли (Euna Lee), которые в марте 2009 года перешли по льду реку Туманган. Они собирались снять на северокорейском берегу несколько кадров, доказав таким образом свою журналистскую лихость, но были предсказуемо задержаны северокорейской пограничной охраной, отданы под суд и приговорены к 12 годам тюремного заключения. В тюрьме они были всего несколько месяцев — из Пхеньяна их увез лично бывший президент США Билл Клинтон.
Другого нарушителя границы, гражданина США корейского происхождения Роберта Пака, который отправился в КНДР то ли сеять слово божье, то ли протестовать против режима, пришлось везти домой самому Джимми Картеру.
Не ниже губернатора
Похоже, что некоторые из иностранцев, оказавшихся в северокорейских тюрьмах, действительно занимались запрещенной в КНДР деятельностью — в первую очередь проповедовали христианство и, возможно, поддерживали какие-то контакты с местным христианским подпольем. Впрочем, даже в этом случае избирательный характер арестов очевиден: когда раздачей Библии на улице — да еще в день рождения Любимого руководителя Генералиссимуса Ким Чен Ира — в 2014 году вздумал заняться австралийский миссионер, его просто выдворили из страны. А вот американцев точно за такие же действия ввергали в узилище. С другой стороны, весьма причудливые эскапады российских и китайских туристов обычно проходят вообще без осложнений.
Говорить об «узилище» можно только с некоторой иронией. Времена, когда подследственных селили в роскошных, по северокорейским меркам, отелях, прошли, но условия их содержания радикально отличаются от условий содержания северокорейцев в лучшую сторону. Иностранцев не отправляют в обычные тюрьмы, а держат в специально устроенных для этого помещениях, где с ними обращаются крайне вежливо и обеспечивают уровень комфорта, вполне приемлемый по меркам Европы. Такое отношение имеет политический смысл: с самого начала предусматривается, что иностранцы будут освобождены, причем довольно скоро, и что рассказы об условиях их тюремной жизни повлияют на образ КНДР в западном общественном мнении.
Возникает, конечно, вопрос, зачем вообще проводятся подобные мероприятия. Цель тут, скорее всего, двоякая. С одной стороны, власти КНДР хотят напомнить своим гостям, что зарываться в КНДР не следует. Однако важнее другое — использование подобных арестов в целях внутренней пропаганды. Каждое освобождение очередного задержанного иностранца сопровождается визитом высокопоставленного лица, которому приходится приносить какие-никакие извинения за реальные или вымышленные действия освобождаемого.
Подобные визиты невероятно широко освещаются в местной прессе, которая представляет их как очередную капитуляцию американских империалистов перед мощью КНДР и мудрой силой ее вождей. С точки зрения простого северокорейца, все выглядит так, как будто на поклон к Ким Чен Иру или Ким Чен Ыну, униженно прося о снисхождении и милости, ездят бывшие президенты США и губернаторы американских штатов. Понятно, что подобное зрелище немало способствует укреплению авторитета власти в народных массах.
Несвоевременный сбой
Судя по всему, история со злополучным Отто Вомбиером изначально развивалась именно по уже установленным и, казалось бы, неоднократно проверенным лекалам. Все началось, как это обычно и бывает, с глупости самого студента, который решил показать свою лихость и полез в служебное помещение гостиницы, где, как и в любом северокорейском офисе, на стене висели стандартные пропагандистские плакаты. Он сорвал один из таких плакатов, собираясь привезти домой, но был задержан — и делу дали ход.
Последовал суд, на котором Вомбиер, разумеется, признался, что вся дерзкая попытка снять плакат была злонамеренной и заранее спланированной операцией, проведенной по заданию какой-то американской церкви и направленной на то, чтобы «подорвать дух сражающегося народа КНДР» (понятно ведь, что отсутствие на стене плаката о величии Вождя и мудрости Партии нанесло бы такому духу невероятный ущерб). Вармбиера приговорили к 15 годам тюремного заключения, то есть дали примерно такой же срок, который, скорее всего, получил бы за подобное деяние и местный житель.
Однако после суда контакты с Вомбиером прекратились — сейчас стало ясно почему. Тем не менее северокорейская сторона по-прежнему пыталась сыграть в обычную игру и добиться приезда высокопоставленной делегации за американцем, а также находящимся в заключении еще одним иностранцем — канадским миссионером, который, скорее всего, действительно занимался в КНДР религиозной пропагандой. Однако со временем такие планы были оставлены: о том, что Вомбиер находится в коме, было официально сообщено Вашингтону, и за ним приехала делегация не слишком высокого уровня — посол Джо Юн, который сейчас в Госдепартаменте курирует отношения с КНДР.
Однако в результате всех этих событий КНДР оказалась в весьма неприятном положении. Общественное мнение будет подозревать, что в кому Вомбиер впал в результате жестокого обращения, а то и пыток. Это, скорее всего, неверно, но оправдаться КНДР будет сложно — в том числе и потому, что мало кто на свете решит, что справедливым наказанием за повреждение пропагандистского плаката будет 15 лет тюремного заключения.
Попытка повторить проверенный прием и набрать пропагандистские очки обернулась пиар-катастрофой, которая сейчас КНДР очень некстати. Судьба Вомбиера усиливает представление о КНДР как о стране, управляемой жестоким и иррациональным режимом, от которого можно ожидать буквально всего, — и, соответственно, льет воду на мельницу тех, кто считает, что «профилактическая» военная операция против такого режима не только морально справедлива, но и стратегически рациональна.
Комментарий Московского центра Карнеги (Carnegie.ru).
